— Ты боишься меня? — спросил незнакомец таким голосом, словно никакого повода для этого не было. — Ничего, я привык к тому, что меня все боятся, но я пришел сюда не для того, чтобы навредить тебе, Анна.
Девушку передернуло оттого, что он непросто пришел к ней в дом, он знал ее имя. А с его губ оно слетело так холодно, что на мгновение опротивело Ане.
— Зачем вы пришли? — спросила она, проходя в квартиру.
— Предложить тебе работу.
Незнакомец прошел в гостевую комнату и плюхнулся на диван, где любила сидеть Анина мама. Он даже не снял обувь и прошагал по ковру в своих дорогих кроссовках, на которых красовалась вытянутая пума. Аня поежилась и облизнула пересохшие губы. Ей было не по себе в присутствии человека, позволяющего себе такие вольности.
— О какой работе пойдет речь?
Аня заметила, как внимательно незнакомец разглядывает ее платье. Затем он перевел взор на нее и посмотрел на правую руку. Обручальное кольцо девушка сняла и решила, что непременно сдаст в ломбард, если оно действительно золотое, как говорил Егор.
— Ты замужем?
— А это имеет значение? — ответила вопросом на вопрос, чуть отошла от порога и прислонилась к стене около тумбочки с телевизором.
— Нет, хотя… Если только для твоего мужа или жениха. Так, замужем?
Аня отрицательно покачала головой.
— Рассталась с женихом накануне свадьбы, — она пожала плечами и обхватила себя руками.
Хоть в помещении было тепло, Аню вдруг пробрал легкий холод. Хотелось согреться и избавиться от компании мужчины, который пытался заглянуть глубоко в душу.
— По-нят-но, — по слогам протянул незнакомец. — А это не ты, случайно, помешала мне догнать должника?
Аня широко распахнула глаза. Она уже не понимала, зачем этот мужчина пришел сюда, если забыл, что именно она оказалась на его пути, и он сбил ее.
— Как раз недели три с половиной назад… Ну ты же ведь. Остается пальтишко то, бежевое, одеть и губы синим накрасить.
Незнакомец ухмыльнулся.
— Почему вы здесь? Какую работу хотите предложить мне?
Аня злилась на мужчину. Из-за обилия мыслей, кружащих в голове, о том, кто он и чего хочет, становилось страшно.
— Моему сыну, Мише Мамонтову, стало хуже. Сначала он резко пошел на улучшение и начал развиваться активно, а потом — бац! Он теперь даже со мной не разговаривает. Я поехал в сад и узнал, что единственное изменение, которое там произошло — твое увольнение. Несколько раз уже приезжал сюда, сегодня решил вот квартиру вскрыть, чтобы получить хоть какую зацепку и узнать, где тебя искать.
