Двери лифта открываются. Я поворачиваю голову и гляжу в холл. Странно, ведь это не мой этаж. Возле двери стоит Гэвин, глядя на меня изумленно. Он шагает внутрь, смотрит на цифровую панель лифта и нажимает кнопку.
— Мне думается, что у тебя удачно сложится день в суде, — говорит он, когда двери лифта закрываются.
Я хмыкаю, поправляя черную оправу на носу и снова прислоняя голову к стенке.
— Можно сказать и так.
— Можно сказать и так что? — повторяет Гэвин снисходительным тоном.
Моя улыбка становится шире.
— Лишь то, что я сказал.
— Понимаешь ли ты, что я уже знаю, что ты выиграл дело?
— Да понимаю.
— Хмм.
Я склоняю голову в сторону брата. Его глаза обшариваривают меня, анализируя мое состояние, ведь он толковый адвокат.
— Что? — моя улыбка становится намного шире. Я не мог припомнить, когда в последнее время так улыбался.
— Ничего. Вообще ничего. Поздравляю с очередной хорошо проделанной работой.
— Спасибо.
— Мы встретимся еще сегодня?
— Умм? — я захожу в тупик. Я не готов к встрече с новым лучшим другом своего брата. Я не хочу сегодня общаться с Джаредом.
— Ой, да ладно. Оливия вовлекает Морган в какие-то свадебные хлопоты, и я не хочу участвовать во всем этом.
Я смеюсь, протягивая руку, и хлопаю Гэвина по плечу.
— Ну, что ж, ладно. Я приду, но, если Джаред опять возьмется играть на моем телефоне, я ему врежу.
Гэвин закатывает глаза.
— Он же не все время играет на своем телефоне?
— Бычье дерьмо. Последний раз он приехал в домик на пляже и всю ночь эсемесился с Маккензи. Этот пиздюк втирает мне, что он все еще в контакте с ней.
— Ты преувеличиваешь, младший брат.
— Я? — моя улыбка остается неизменной. Не только Джаред, но и любой другой напыщенный осел, не может испортить мое настроение сегодня.
— Ты.
Двери лифта открываются. Я отталкиваюсь от стены, на ходу застегивая свой пиджак, и выхожу из лифта.
Гул аплодисментов останавливает меня в дверях. Я оглядываюсь на Гэвина, который следит за мной через весь этаж. Он покачивает головой, улыбаясь от уха до уха.
— Ты знал обо всем заранее, — обвиняю я его.
Гэвин пожимает плечами и подталкивает меня вперед.
— Ты же знаешь, что любишь такое.
Я смеюсь, когда иду сквозь толпу. Соратники и коллеги, все поздравляют меня с победой, кто, пожимая руку, а кто, похлопывая по спине. Это также и не сюрприз вовсе, что все уже в курсе одержанной мною победы. Перед возвращением в офис, я уже беседовал с репортерами, и один Бог знает, сколько звонков поступит в наш офис с просьбой принять заявление. Наутро мое лицо снова заполонит все газеты, таблоиды и мировые веб-сайты, поскольку моим клиентом оказалась женщина, муж которой сенатор, ее обманывал. Вот что значит быть семейным адвокатом богатых и знаменитых. Только мое первое выигранное дело принесло конторе десять миллионов долларов в новых банкнотах, и сегодняшняя победа только увеличит этот прошлый итог.
