Мужчина кашлянул, затем быстро огляделся по сторонам. Нервничает. Во как невтерпёж мою сестрёнку женой сделать. Да только кто ж ему это позволит.
— Маргарита, открой дверь, и поговорим нормально, а не в коридоре.
Я пожала плечами, не понимая, чего ему в коридоре не стоится. Но всё же открыла ему дверь. Поговорить нам надо было. Я решила быть суровой сестрой, поэтому сложила руки на груди и сощурилась. Правда, мой настрой несколько сбился, когда Понтер вошёл в коридор в обществе еще одного манаукца.
— Телохранитель тебе зачем здесь? — я указала незнакомцу рукой на дверь. — Молодой человек, подождите своего хозяина там. Мы девушки приличные, нечего мне тут репутацию портить.
Мужчины переглянулись, а телохранитель еще и усмехнулся на прощание, окидывая меня таким взглядом, что в жар бросило. Всё же я маленькая женщина, а перед такими великанами кажусь себе еще более беззащитной. Даже занятия самообороной уверенности мне не придавали.
— Оделась бы, приличная, — бросил он, прежде чем выйти, а я взглянула на свои голые ноги. Поплотнее закуталась в рубашку, которая только — только скрывала от мужчин нижнее бельё и скривилась в ответ манаукцу. Смотрите-ка, какие мы морально нравственные. Голых женских коленок не видали!
— Поздоровался бы для приличия! — вякнула вдогонку.
И вот надо было ему так озлиться. Ведь вернулся, навис надо мной и противненько так поздоровался, а затем попрощался. Я перевела дыхание, протрезвев от страха. Столько злости было в холодных глазах манаукца. Жуть просто.
— Маргарита, — позвал меня зятёк, — это не телохранитель, а друг. Будь с ним повежливее.
Ну вот опять эта его манера.
— Понтер, ты не за меня замуж… ой, то есть не на мне жениться собрался, на моей сестре, так что не надо мной командовать. У тебя нет на это никаких прав.
— Пока нет. Пока мы не стали одной семьёй.
Я рассмеялась над его словами. Семьёй! Как он вообще это представляет. Семья!
— Как пафосно. Семья — это не так — то просто как тебе кажется, Шандар. Это больше чем слова, — усмехнулась я в ответ. — Семья — это полная самоотдача, это чувства, это любовь.
Да, я тоже могу говорить пафосно, когда меня несёт.
— И чтобы нам стать одной семьёй, ты должен как минимум любить Розу, а она тебя. А этого я между вами, увы, не вижу. И уж тем более не стоит надеяться, что ты мною будешь командовать. Мною командовать может только муж, а замуж я не собираюсь. Так что вот так вот как-то, — да-да, мною командовать может только муж, а он мне не муж, поэтому я добавила, что бы он понял, что не может он мне указывать, что делать и как жить: — А ты и подавно.
