Со временем хранить молчание стало легче. После Ямы Зандреху пожаловали планету Гидрим, и их пути с Сетехом разделились. Последнее, что варгард слышал в ходе Войны в небесах: якобы некий офицер убил отца Сетеха и таким образом захватил в его династии престол. Затем явились ужасы биопереноса, потом разразилось последовавшее за ним апокалиптическое безумие, а после случился Великий сон.
Обирон пробудился в Гидриме одним из первых, раньше Зандреха на много лет, и долго провёл в одиночестве, насколько мог изучая всё, что произошло за годы сна, чтобы наилучшим образом подготовить своего господина к реалиям Галактики, в которой тот проснётся. Пользуясь сенсорами пробуждающегося гробничного комплекса, он погружался в растущий поток информации, и, естественно, искал новости о судьбе Сетеха. С некоторым облегчением он обнаружил, что коронный мир аристократа раскололся при взрыве сверхновой около тридцати миллионов лет назад, и поэтому Обирон оставил дело минувших дней в прошлом, где ему и полагалось быть.
Но вот, на самом краю Галактики, появился Сетех в сопровождении своих ужасных питомцев, и давним приятелям снова предстояло сражаться бок о бок.
— Зандрех, старый ты хрыч! — произнёс Сетех голосом столь же ровным, как его некродермис цвета кости. — Кончай возиться с гончими, лучше подойди и обними меня. Давненько мы не виделись.
— Сетех! — отозвался немесор, вставая и отряхиваясь от пыли. — Я слышал, ты помер, чёрт лукавый. Неужели нет такой передряги, из которой бы ты не выбрался? Вот так встреча!
Два товарища с лязгом заключили друг друга в объятия, и Обирон специально отвернулся, чтобы не видеть ухмылку, которую Сетех мог бросить ему через плечо господина.
— Ты как будто ни на день не постарел, — с притворным недовольством заявил Зандрех и указал на посох Сетеха. — Вижу, ты всё ещё пользуешься той же старой палкой.
Посох немесора являлся важным символом ранга, и выгравированные на нём узоры из символов и иероглифические письмена указывали на общественное положение владельца. В культуре некронтир считалось тяжким оскорблением изготавливать посох, в точности как у другого представителя знати, но, получив звания, два молодых офицера решили заказать идентичное оружие в знак братских уз. И действительно, посохи Зандреха и Сетеха ничем не отличались, если не считать, что из энергетического ядра у первого струился зелёный свет, а у второго — синий.
— А, ты об этой клюке? Да, полагаю, я просто так и не смог заменить её чем–то получше, — отмахнулся Сетех, а после кивнул на Обирона. — Кстати, смотрю, ты по-прежнему таскаешь за собой этот старый шкаф.
