— Чертов ублюдок.
— Если бы я знала, где его найти, я бы вздернула его за яйца.
— Я в этом не сомневаюсь, — пробормотал Герцог. — Я помогу тебе. Что случилось потом?
— Я перевела Дейдре деньги, чтобы она вернулась домой на праздники. Она приехала, но Алексей вырвал из нее всю жизнь. Она смотрела на стены жуткими, пустыми глазами. Она не ела и не спала несколько дней. Просто рыдала. Уверена, наши родители надеялись, что ее боль быстро пройдет. Они поехали кататься на лыжах на Рождество.
Герцог отшатнулся.
— Они просто… уехали?
— Они были очень внимательны, когда дело касалось внешности, оценок. У нас было все лучшее, что можно было купить. Эмоции? Они никогда не знали, как с ними обращаться, поэтому они заметали их под ковер.
Горечь вскрыла неровную рану в его животе.
— Я отвела Дейдру к психологу, организовала ей группу поддержки, баюкала ее, когда она кричала. Ничего не помогло.
Фелиция сглотнула, не зная, как сможет сказать следующие слова. Она боролась со свежими слезами.
— Дейдра… покончила жизнь самоубийством несколько недель спустя.
Теперь не избежать слез. Они падали проливным дождем, когда она вспомнила бледное тело Дейдры, лежащее безжизненно на ярко выложенном плиткой полу в ванной комнате. Фелиция закрыла глаза и сжала живот, потому что рыдания мучили ее.
— Никогда не думала, что она проглотит упаковку успокоительного. Она была моим другом, моей сестрой. Всем.
Саймон протянул руку и вытер ее слезы.
— Мне так жаль.
— О-она сказала, что любовь — это худшее, что с ней когда-либо случалось. Она хотела, чтобы я никогда не отдавала свое сердце.
— И ты видела, через что она прошла, и поклялась, что никогда не отдашь свое?
— Дейдра защитила меня от холода и ожиданий моих родителей. Она заслуживала счастья, не…
Фелиция не могла выдавить ни слова, кроме слез.
Саймон гладил ее спину, а она прижимала колени к груди, почти боясь поверить в его утешение.
— Я понимаю, насколько ее смерть должно была сделать тебе больно.
— Больно? Это с-сломало что-то во мне. Я скучаю по ней так сильно.
— Я знаю. Но Дейдра хотела, чтобы ты жила. Она водила тебя на вечеринки, потому что хотела, чтобы ты веселилась, встречалась с людьми. Общалась. Ты не выполняешь ее желания.
Фелиция сжала кулаки, ярость билась в такт реву ее сердца.
— Ты никогда не видел мою сестру. Не бери на себя смелость понять, чего она хотела, что думала или во что верила. Она бы хотела, чтобы я была счастлива прежде всего.
— А ты счастлива? Правда? Ты была бы счастлива, выйдя замуж за человека, который не мог быть самим собой с тобой, который скрывал свои чувства, потому что боялся потерять тебя, слишком сильно, чтобы использовать весь потенциал отношений? А ты, отказываясь любить его, но сохраняя его дом и вынашивая его детей, неужели желала это — то самое «долго и счастливо»? Что бы сказала об этом Дейдра?
