Наверное, Кай в чём-то убедил мою кису, поскольку, издав ещё один рык-предупреждение, она всё же отошла в сторону. В её брошенном на меня взгляде светилось: «Не бойся его, котёнок, всё будет хорошо! Я рядом!».
Кай подошёл ко мне вплотную с невозмутимостью Терминатора, взмахнул упругой, сплетённой из ремней плёткой и со свистом опустил её на собственное запястье, поднятое на уровень моего лица.
Я вздрогнула и в шоке уставилась на мужа.
— Что ты видишь, родная? — голос Кая звучал до жути вкрадчиво.
— Мазохизм? — глухо предположила я.
Испачканные в подсохшей крови ремни так и остались лежать накинутыми на его запястье. Поскольку удар пришёлся не на голую кожу, а на рукав рубашки из плотной ткани, то особого вреда не причинил.
— Посмотри внимательно на плеть, — заявил Кай.
— Ну и? — пожала я плечами. — Ты прости, конечно, но я в таких игрушках не разбираюсь! — хмуро парировала я.
— Эти ремешки только с виду напоминают кожаные. На самом деле они сделаны из особой травы — нивеи, которая обладает целебным эффектом. Уже к утру на нём бы всё зажило и даже следов не осталось, — махнул он рукой на лизуна. — А это наказание он бы запомнил надолго. Ты правда думаешь, что я приказал его выпороть за разбитую посуду? — в его голосе проскользнула горечь, и мне стало как-то не по себе. — Хорошего же ты обо мне мнения! Конечно, тот фаянс был довольно дорогим и редким. Но проблема в другом. Этого раба застукали за дверью хозяйской спальни в брачную ночь, когда ты издавала жаркие стоны от моих ласк.
Мои щёки стали пунцовыми, оборотни нервно сглотнули, а лизун втянул голову в плечи, и, судя по его виду, мечтал провалиться сквозь землю от стыда.
— И он не просто нас подслушивал, Лекси, — продолжил Кай. — Сказать тебе, как он уронил поднос? Он держал его одной рукой. Догадываешься, что он делал второй, или объяснить? — криво усмехнулся он.
— Не надо. — прошептала я, как никогда раньше чувствуя себя полной идиоткой.
— Так что двадцать ударов плёткой из нивеи для него ещё слишком мягкая кара, можешь мне поверить, — холодно заявил Кай.
— Если не причинять вреда здоровью, то это не самое страшное наказание для воина. Оно приучает терпеть боль, закаляет характер и в этом мире является обычным делом. Меня умиляет, что ты уже сейчас заботишься о духовном здоровье наших детей, родная. Но впредь постарайся не отменять мои приказы, не спросив моего разрешения, — в его голосе звенел металл.
— Я не знала, где ты, и боялась, что, пока я бегаю в поисках мужа, на этом типе живого места не останется, — я виновато посмотрела на Кая. — Прости. Но я всё равно прошу тебя убрать этот столб и прекратить подобные забавы. Наказывай своих людей как-нибудь по-другому. — в этом я была непреклонна.
