— Пять! — просветил меня Ли. — За время своего правления я смог добиться, чтобы осталось всего пять рынков, где продают людей. А ещё — меня предали мои самые близкие советники и едва не убили, когда я отменил детское рабство, Лекси. Ты была на рынке, и видела два ряда — из мужчин и женщин. А недавно был ещё и третий ряд — с детьми! Ты можешь представить себе эту картину?
У меня в душе всё похолодело, и я с ужасом уставилась на императора.
— Десять лет назад я смог ввести закон, по которому все существа до совершеннолетия считаются свободными — независимо от того, кем были их родители. Но подпольная торговля детьми существует до сих пор, и ты не представляешь, сколько людей и сил я уже положил, чтобы покончить с этим безобразием. И, если Олдин попытается уничтожить рабство в ближайшее время — его попросту свергнут или убьют. Сейчас аристократы всё больше склоняются к тому, чтобы подписать мирный договор с кертингами и получать отчисления от работорговли в собственные карманы, и немного — в казну. Их это устраивает, ты понимаешь? — во взгляде Ли была боль на грани отчаяния.
— Это не устраивает меня, — вскинула я голову. — Я должна вернуть в этот мир красоту, но, пока в нём существует рабство — я не стану этого делать. К красивым рабыням будут выстраиваться очереди за километр — в палатках для пробы товара, и я не могу этого допустить! Вспомни, что ты мне рассказывал о проклятии, Ли. Ты говорил, что Олаф перед смертью проклял весь этот мир — с его рабством, похотливыми мужчинами и садистками-женщинами. Первое место в этом списке занимает рабство! И, пока вы его не отмените — так и будете жить со своими страхолюдинками. Как вы думаете, что для вашей знати важнее — возвращение красоты их жён и дочерей, или обладание рабами?
Вижу, что моя пламенная речь возымела нужный эффект, и оба мои императора призадумались. А Кай просто стоял молча, потрясённо хлопая на меня своими синими глазищами, словно впервые видел перед собой такое чудо природы.
— Если на коронации я объявлю всем, что красота в этот мир скоро вернётся, но лишь после отмены рабства — я думаю, что большинство меня поддержит, — озадаченно отметил Олдин.
— А тех, кто будет против — придушат подушками собственные жёны, — улыбнулась я.
— Лекси, ты гений! — восхищённый взгляд небесно-голубых глаз Лисантиила прожигал меня насквозь. — Но тебе нужно будет постараться, чтобы на самом деле снять заклятие. Потеряв рабов и не обретя красоту для своих женщин — аристократы скоро поднимут восстание, и Олдину будет подписан смертный приговор, — отметил он.
