Любовь Носорога | страница 101



А потом вышла Полина, и Паша понял, что мог бы и не морочиться с галстуком. И вообще, с костюмом. Потому что никто на него в этот вечер смотреть точно не будет.

Полина была нереальна. Именно такая, как сейчас. Неуверенно поправляющая вырез на платье, глубокий, красивый, ее грудь шикарная притягивала взгляд сходу. И не отпускала. Кожа нежная сразу пошла пятнами от волнения, небрежно убранные волосы волнами обрамляли милое испуганное личико. Паша какое-то время остолбенело поизучал ее лицо, свежее, если и была косметика, то он этого не заметил. А потом Полина нервно переступила с ноги на ногу, и Паша опустил взгляд вниз. И почувствовал, что никуда они, пожалуй, сегодня не пойдут. Никаких тайн не увидят. Потому что не нужны искусственные тайны. Свои есть. Настоящие.

Платье мягкими волнами струилось вдоль тела, не обтягивая, а лишь намекая на то, что под ним прячется. Но на память Паша не жаловался никогда. И все прекрасно помнил. Скромная длина, ниже колена. Туфельки на тонких каблуках. Интересно, чулки на ней? Он проверит. Обязательно. И, наверно, прямо сейчас.

Похоже, что-то на его лице все же отразилось. Потому что казачка, опять переступив с ноги на ногу как норовистая лошадка, неврно спросила:

— Идем?

И, на всякий случай, отшагнула обратно к своему номеру. Глупая. Можно подумать, его остановила бы дверь!

Но жест Паша оценил.

И только кивнул, не говоря ни слова, приглашающе мотнул головой в сторону выхода.

Полина, почему-то тихо вздохнув (или ему показалось?), молча пошла вперед, держа в руках плащ и маленькую сумочку.

Уже в холле Паша вспомнил про манеры, и потянул у нее из пальцев верхнюю одежду.

Полина, судя по обалдевшему выражению лица, галантности от него не ожидала, и это неожиданно сильно уязвило. И, хоть и захотелось ему сразу же подхватить ее на руки и утащить обратно в номер, доказывая, какой он, на самом деле, предупредительный кавалер, но Паша решил, что сегодня, так уж и быть, поудивляет ее по-другому. Ну, а там, как пойдет, само собой.

Поэтому: такси, театр, ложа. И все это молча. Полина, судя по смущению, сама не могла придумать тему для беседы, а Паша и не пытался даже.

Нафига? Что-то говорить, когда можно просто смотреть?

Глаз не отводить от нее, такой взолнованной, такой прехорошенькой. И да, он был прав, никто на него и не смотрел. Зато с нее, его казачки, глаз не сводили некоторые. В другой ситуации Паша бы уже решил вопрос, а сейчас отчего-то почувствовал себя неуверенно. И это было странно. Необычно. Настораживало, бл*!