— Ну, если бы кто-нибудь спросил меня, как стать драконом, мой ответ, вероятно, был бы несколько другим, — задумчиво начал Дракон.
— Ты слушай дальше! Этот метод, считали они, годится разве что для особо одаренных, потому что редкий человек способен проделать такую работу над собой. Зато они надеялись, что когда-нибудь, через много лет, в этот мир придет настоящий древний дракон — и поможет всем желающим обрести себя, чешую, крылья и новые возможности.
— Занятно… но зачем ты мне все это рассказываешь?
— Ну, меня заинтересовало совпадение. Сам факт появления в нашем мире дракона — пришествия, я бы сказал, — вскоре после исчезновения гэльвинистов настораживает, — задумчиво начал мудрец. — А уж если учесть твоих новообращенных драконов, картина получается и вовсе странная. Уж слишком много совпадений получается. В связи с этим у меня к тебе всего лишь один вопрос.
— Какой же? — Дракон отставил в сторону чашку и выжидающе посмотрел на мудреца. Тот в свою очередь устремил на Дракона испытующий взгляд и спросил:
— Сколько ты заплатил им за рекламу?
Домик был хоть и запущенным, но вполне пригодным для жизни: стены и крыша у него не только сохранились, но были вполне надежными, печь топилась и не чадила, а дверь запиралась и не скрипела. Но никто не мог прожить там дольше одного дня. Даже отчаянно нуждающиеся в крове, раз переночевав в этом доме, наутро уходили прочь не оглядываясь. А уж из праздного любопытства никто в него давно не заходил. Все знали, что в там творится какая-то чертовщина: шорохи, стуки, покашливания мерещились даже самым смелым из любопытных, ну а захлопывающиеся вовсе не от сквозняка двери точно не мерещились. Было, и все тут. Когда-то в доме жил лесник, но потом он пропал, и никто так и не узнал, что с ним случилось. А дом остался: занять его никто не мог, а сжечь все руки не доходили.
Дом спал. Пока однажды его дверь не открыла рука очередной любопытной.
— А здесь мило! — оценивающе заявила она и зашла в дом. Откинула капюшон, в рыжих волосах сверкнули седые пряди. Сумасшедшая, что ли, раз вслух сама с собой разговаривает.
— Тебе кажется, что это мило? — с сомнением отозвался некто. Его не было видно, но если очень постараться, можно было ощутить его присутствие. Ага, значит, не сумасшедшая.
— Да, очень! — не сдавалась рыжая. — Вот если тут пыль протереть, паутину повымести… смотри, тут даже утварь кое-какая имеется!
В общем, пришли навеки поселиться. Как же, кто им даст! Дверь хлопнула, а вслед за ней, нарочито зловеще скрипнув, закрылись ставни. В доме стало темно и жутковато. Но рыжая почему-то не испугалась, а напротив, обрадовалась:
