Эдриан хозяйничал на кухне, периодически заглядывая в гостиную, чтобы проведать меня.
— Я нашел остатки утреннего пиршества, — сказал он, споро расставляя на маленьком столике чашки с чаем и тарелки с теплыми оладьями и медом.
— Спасибо, — я взялась за чашку, вдыхая аромат трав добавленных в напиток. Ничего криминального там не было, всего лишь ромашка, пустырник и валерьяна — для успокоения.
Ужинали, если можно так назвать небольшой перекус утренними оладьями, мы в полном молчании.
— У тебя здесь капелька меда, — сказала я улыбаясь и придвигаясь ближе к мужчине. Он заворожено следил за тем, как я приподнимаюсь на коленях, сцеловывая капельку. — Вкусно.
Три секунды потребовалось Эдриану, чтобы впиться в мои губы поцелуем, подчиняя и не давая возможности избежать прикосновений. Да я и не старалась, отвечая на поцелуй со всей страстью, на которую была способна.
— Я так за тебя сегодня испугался, — шептал он перемещая свои губы на мою шею. — Когда я увидел красный столп от кольца, мое сердце на миг остановилось. — Его губы с упоением исследовали мои ключицы, а мои руки старались проникнуть под плотную ткань сюртука. — Я сошел с ума в тот момент, когда ворвался на поляну. Я не увидел тебя, а лишь труп с разорванной грудной клеткой. — Шептал он, а я чувствовала, как напряжены его мышцы. — Боги, я за долю секунды сошел с ума и вернулся обратно, едва заметив тебя. — Мои руки справились с сюртуком и теперь боролись с маленькими пуговками на рубашке, желая скорее добраться до оголенной кожи. — Афелия, — он чуть отстранился от меня, в его глазах была боль, обида, облегчение, неприкрытое счастье и замешательство. — Я обещал тебе, что буду терпелив… — напомнил, сверля меня взглядом.
— Вчера ты сказал, что будешь терпелив столько, сколько потребуется мне, чтобы я… — щеки заалели не давая возможности закончить фразу. — Я хочу быть с тобой. Для меня ты тот самый. — Слова любви так и не покинули горла, но и они были не важны. Ничего было не важно, кроме меня и человека рядом. Я вновь приподнялась на коленках, но лишь для того, чтобы оседлать его колени и сама, глядя в глаза мужчине, стала развязывать шнуровку на своей груди.
Вздох вырвался из моей груди, едва Эриан справился с собой и нежно убрав мои руки продолжил сам, целуя каждый освободившийся участок кожи. Кожа к коже — так правильно и так верно.
Он был везде. Руки, губы, язык. Все было правильно.
Подхватив меня под попку, он резко поднялся на ноги и направился к лестнице ведущей в спальню, нежно опуская на покрывало.
