Я сразу же хотел спросить, с какого такого ляда прядильщики просто оставили в покое свою кормушку, а не облепили собой весь корабль, поджидая, когда добыча очнется, чтобы разорвать ее на миллион неаккуратных кусочков.
Но перекинуться в человека я так и не смог. Сон ослабил меня, вытянул все соки, и все, что я смог сделать, - это выдавить что-то среднее между рыком и жалобным, долбаным “мяу”.
Внутри кололо от беспокойства. Каждая скользящая по палубе тень походила на паучью лапу, и я ждал нападения, но Заноза выглядела совершенно спокойной.
- Я думаю, они взяли все, что хотели, - сказала она. - И отпустили нас.
Что-то слабо верится. Разве так бывает, чтобы хищник просто оставил добычу в покое? Девушка прошлепала назад и опустилась на корточки.
- Ты не можешь обратиться?
Ей это почему-то казалось очень забавным. Самодовольная, нахальная улыбка расцвела на бледном лице.
Обхватив руками мои уши, Заноза зарылась пальцами в густую шерсть. Девчонка потянулась, прижалась щекой к моей голове, потерлась и довольно захихикала.
- Мягенький.
Да что с этой женщиной не так...
- Я смогу управлять кораблем, - она указала на штурвал. - Если ты покажешь мне как.
Я выразительно посмотрел на собственные лапы.
- Что? Не получится?
Заноза пожала плечами и села так, чтобы упереться спиной в мой бок.
- Тогда посидим немного. Пока ты не сможешь снова стать человеком.
Ее голос показался мне странным. Девушка старалась не смотреть на меня, изо всех сил делала вид, что солнце, песок и стена - самое интересное, что можно тут рассматривать.
Но слезы, катившееся по ее щекам, сказали больше, чем могли бы сказать слова. Заноза не всхлипывала, не кричала и не причитала.
Она плакала беззвучно, с улыбкой рассматривая окружающий мир, будто не было ничего прекраснее этой пустыни и жаркого ветра, ерошившего ее волосы и шерсть на моем загривке.
Потянувшись, я ткнулся носом в ее руку, но Заноза не повернулась и ничего не сказала. Казалось, что мыслями она была далеко.
Куда дальше, чем мог занести мой корабль.
Когда Виго вернулся в человеческий облик, мы почти не разговаривали. Я чувствовала его напряжение, казалось, даже видела, как по рыжим волосам мужчины бегут крохотные искорки, а тугие мускулы бугрятся под рубашкой, когда он сжимал штурвал особенно сильно.
До Ан-Салах дорога прямая. С этой стороны стены - совсем другой мир, и я старалась впитать его, дышать им так, как могла, чтобы ничего не забыть.
Вроде бы и песок здесь был такой же и солнце светило так же ярко, но все равно перемены чувствовались кожей. Я уже не дома, вырвана из привычной среды, и что будет дальше -непонятно.
