Вскочив со своих мест, мы замерли в поклоне. И, наверно, слишком откровенно разглядывали жениха — все трое. Насмешливая улыбка тронула его губы, глаза блеснули, и я снова почувствовала, как внутри все слабеет и дрожит. Это была та самая завораживающая, отнимающая способность сопротивляться сила, которая заставляет мелкого зверька замирать перед змеей, добровольно соглашаясь на участь быть сожранным.
Он прошел через комнату, сел на стул у стола, сделал нам знак садиться. Слуга в голубой одежде поставил на маленький столик кувшин с каким-то напитком и блюдо со сладостями. Наверняка это был всего лишь жест любезности: Ворон не мог не понимать, что мы вряд ли набросимся при нем на угощение.
— Кьяра, Веда, Лилла, позвольте поприветствовать вас в моем замке, — начал он, переводя взгляд с одной на другую. — Надеюсь, вас устроили со всеми удобствами. Если вам чего-то не хватает, обращайтесь к золу Меару.
— Нам не хватает самой малости, правитель!
Мы с Ведой удивленно уставились на Кьяру — ее щеки пылали румянцем, голос дрожал от подступивших слез.
— Чего же, Кьяра?
— Дома. Близких. Свободы любить того, кого захочешь. Нас никто не спрашивал, хотим ли мы быть вашими невестами. У Лиллы был жених. Но ведь вам все равно, не так ли?
Ворон долго смотрел на нее в упор, пока та, не выдержав, не отвела взгляд.
— Я ценю отвагу, Кьяра, — сказал он спокойно. — Даже когда она граничит… с безрассудством. Да, ты права, мне все равно. Жених? — он повернулся ко мне. — Я знаю, Лилла. Но так ли уж ты любила его, если оказалась здесь? Не убежала с ним в Фианту, к примеру?
— Но этим я поставила бы вне закона и себя, и всю свою семью, — мой голос сорвался, и я впилась ногтями в ладони, чтобы не расплакаться.
— Значит, ты принесла себя в жертву…
Ворон смотрел на меня, не мигая. Синее пламя его взгляда обжигало. По спине побежала струйка пота. Я снова подумала, что он обо всем знает. О том, что я не Лилла.
— У человека всегда есть выбор. Согласиться или отказаться. Жить или умереть. Из двух неприятностей выбирают меньшую. Семья для тебя оказалась важнее жениха, правда, Лилла? Поэтому я и спрашиваю, так уж ли сильно ты его любила?
— Не знаю… — я, как и Кьяра, не смогла вынести его испытующий взгляд и опустила голову.
Сейчас я говорила вовсе не о любви Лиллы к Фелису. Ведь той было наплевать на семью. Если б я не предложила заменить ее, они сбежали бы в Фианту или Илару той же ночью. Если, конечно, на это согласился бы Фелис. А вот я… Чем были мои чувства к нему? Любовью? Или первым, еще неясным влечением, помноженным на зависть к сестре, которую — как обычно! — предпочли мне?
