Судьба сама решит | страница 28
– Отлично. Выглядишь на все сто. Конфетка просто. Эх, будь я помоложе … я бы с тобой на танцы сходил.
На что, я с сарказмом ответила. – Я отлично понимаю ваше сожаление, ибо сейчас в ваши пожилые годы, уже поздно заглядываться и кадрить молоденьких простушек.
Лейтенант как-то по особому посмотрел на меня, и мягко положив мне руки на плечи, вдруг провел по ним ладонью. Вот черт, после этого его поглаживания мне так захотелось прижаться к нему и снова ощутить себя маленькой-малюсенькой, что аж слёзы на глаза накатили. Но я сдержалась.
Никак не пойму, что со мной происходит, неужели моё мальчишеское я, сливаясь с порывами этой Пелагеи, переходит под управление женского сердца? Погоди, а если командир ей, да нет, выходит уже и мне, нравится? С ума сойти, я же к такому пока совсем не готов… ва. Для Пелагеи же это получается первая любовь?
В этот момент командир окрепшим командирским голосом приказал.
– Так Пелагея, смешки отставить, будь посерьёзнее. Вон видишь, на дороге камешками я выделил для тебя дорожку. Передвигаться только по ней, дальше нельзя. Справа и слева сектора обстрела. Старайся сделать так, чтобы машина остановилась рядом с тобой, или чуть-чуть не доехав. Близко к машине не подходи, а то втянут немцы тебя на ходу и что нам тогда делать? Как стрелять? Не рискуй! Всё, а теперь иди в лес. Сиди и не маячь своим красивым платьем до времени. Кру-гом!
Ну что, приказ есть, надо его исполнять. Делаю разворот, благо ранее пацаном на всех лагерных линейках я всегда ходил горнистом и умею четко исполнять команды. Вот и тут почти строевым шагом я отправилась в кусты, где присела пенёк и заодно задумалась над проблемой переделки нашего отряда в партизанский отряд. Оп, раздался тихий свист, похоже, что едет одиночная машина. Это, командир всем даёт отмашку на готовность. Пора, настал мой выход.
Выхожу на обочину и по ходу движения машины делаю шагов десять, потом словно услышав, что позади кто-то подъехал, медленно поворачиваюсь на гудок сигнала. Ничего себе, рядом останавливается шикарный «Опель», с убранной крышей. Раритет однако! Позади мотоциклист с пулемётчиком в коляске. На заднем сидении развалился немец с витыми погонами на плечах и высокой фуражке. Из-за руля выскакивает водитель, и быстро обойдя свою машину со стороны мотора, улыбаясь приглашающе, распахивает передо мной, широкую дверцу машины. А вот кататься господа мне с вами и не придётся. Пара выстрелов и мотоциклисты падают на землю, а на дорогу уже выбегают наши. Направив на автовладельцев раритета германского автопрома оружие, они предлагают немцам поднять руки.