– Дядя Боря, вы знакомы с Утесовым, если да, то насколько хорошо? – уже успокоившись и осознав глупость своих мыслей, спросил Александрова.
– Леонида? – с удивлением посмотрел на меня Борис Александрович, – очень хорошо знаю, общаемся довольно часто если не на гастролях, а иногда и на них пересекаемся. А что ты хотел?
– Песни у меня есть, которым нужно сопровождение гитары и саксофона. Хотел попросить его о помощи.
– Да и у меня есть кому играть на гитарах и саксофоне, – в голосе прозвучала обида, – но если тебе нужен именно Утесов.
– Дядя Боря, вы меня не так поняли, просто я не думал, что у вас есть такие музыканты, – я поспешил покаяться.
– Ну и славно, а что за песня? – вроде даже как успокоился Александров, – может споешь?
– Песня на книгу Гюго «Собор Парижской Богоматери», назвал ее Belle.
– Прекрасная песня, мне очень понравилась и на русском и на французском языке, – бабушка выдала свое мнение.
– На французском? – в голосе Бориса было столько удивления. – Я правильно понял, Саша, ты написал песню на французском?
– Да, и не одну, – скромно потупился, чуть ли не шаркая ножкой. – Ну давайте я лучше спою.
– Да, да конечно, – дядя Боря посторонился, пропуская меня к сцене.
Сев за рояль, я немного настроился и начал опять с небольшой хрипотцой:
Belle
C'est un mot qu'on dirait inventé pour elle
Quand elle danse
et qu'elle met son corps à jour, tel…
Всю песню я пропел с закрытыми глазами, а когда окончил услышал аплодисменты и незнакомый голос:
– Борис Александрович, что это за песня и кто этот юноша?
В голове зазвучали фанфары, дамы и господа, позвольте поприветствовать Фурцеву Екатерину Алексеевну, у меня аж дыхание перехватило. «Всесильная Екатерина. Вот сейчас я вижу перед собой либо РОЯЛЬ попаданцев либо надгробный камень на своих планах», – а рядом стоял Муслим Магометович Магомаев – любовь многих советских женщин.
Я тихонько вставал из-за рояля и, пока меня представляли, пытался успокоиться.
– Катенька прекрасно выглядишь, – слова моей бабушки меня чуть ли не посадили обратно. «Так, надо внимательно изучить память маленького Саши». – Неужели не узнаешь в юноше мальчонку, которому втихаря давала конфеты шоколадные со стола.
– Аня? – Екатерина Алексеевна улыбнулась и как молодая девчонка подбежала к бабушке и обняла ее. – Ох, подруга, сколько мы с тобой уже не виделись? А ты ни капельки не изменилась.
– Два года, ну да ладно. Я рада тебя видеть и надеюсь, на этот раз делать это будем чаще, – было видно, что бабушка очень рада встрече с подругой, и, если бы не люди кругом, они бы ушли куда-нибудь сплетничать. – Сашка, подойди, поздоровайся с той на ком обещал жениться когда подрастешь, ведь у тети Кати всегда есть конфеты, – последние слова произнесла изображая мой голос в детстве.
