— Что у нас на ужин? — проигнорировал он её объятия и глянул на часы.
— Кролик, — спохватилась Ия. — Его только нужно поставить в духовку. На обед мы ели пиццу, Регина привезла, а на ужин я хотела…
Но он её даже не дослушал. Резко развернулся и вышел.
И какой там душ! Она даже переодеться не успела, повязала передник и принялась запекать кролика, строгать салат, выжимать свежий сок — время поджимало. В их доме всё было по расписанию. Война войной, а обед по распорядку — это было про Марата.
Но бог с ним, поест — станет спокойнее. С голодным с ним вообще невозможно разговаривать.
Привычные выверенные движения позволили немного успокоиться. Но с ресниц нет-нет да скатывалась горькая слезинка. А раньше Ия готовить любила. С таким вдохновением ходила на курсы, чтобы побаловать своих то греческой, то французской стряпнёй — пыталась она переключить мысли на что-нибудь нейтральное, но обидно было так, что хотелось выть.
«Что наплела тут ему эта манда?» — отшвырнула Ия нож, понимая, что ищет виноватых, что Регина тут вовсе ни при чём, и прислушалась.
В гостиной работал телевизор — значит, Марат там.
А девочки? Девочки там справились без неё? Она встрепенулась. Но их возня была обычной: топот, смех, мультики.
«Значит, справились, — выдохнула она. И сняв передник, положила на стол. — В конце концов, никто не умрёт, если я потрачу десять минут на себя — приму душ, высушу и уложу волосы».
Она решительно поднялась в спальню, стянула через голову платье и уже почти прошла мимо кровати в гардеробную, когда что-то заставило её остановиться. Что-то неправильное.
Она развернулась.
Уголок покрывала был загнут. И кровать. Кровать была застелена как-то криво.
Глава 18
Она поспешно сдёрнула покрывало. Словно за ней гнались, содрала и тонкое одеяло. Проклятое воображение так ясно рисовало ей картинку как её муж трахает на этой постели Регину, словно она видела всё своими глазами.
Как напрягается его бледная задница, выделяясь белизной на фоне загорелой кожи спины. Как он вколачивается между гостеприимно раздвинутых ног в её идеальную депиляцию. Как она выгибается и бьётся головой о мягкую кожаную панель на стене и не просто стонет, орёт и кончает под ним, кончает, кончает…
Ия так отчётливо это видела, что двумя руками поползла по простыни, разыскивая пятна. Спермы, вагинальной смазки, лубриканта — чего угодно. Она только утром перестелила бельё. И если тут будет хоть один его паховый волосок, хоть одна капля…
