Во время короткого разговора с рейхсюгендфюрером Брандт пытался по выражению лица прочитать мысли Бормана, который стоял рядом с Гитлером и с интересом рассматривал карту. Но это лицо, как всегда непроницаемое и надменное, ничего не выдавало, ни один мускул в нем не дрогнул.
Брандт на цыпочках вышел из конференц-зала, чтобы выполнить распоряжение Аксмана. Узнав по телефону имя юноши, подбившего танк, он невольно с недоверием переспросил:
— Радлов? Иоахим Радлов?
Погруженный в свои мысли, он рассеянно опустил трубку на рычаг. Обернувшись, увидел, что в дверь протиснулся Борман. Брандт вытянулся, но партийный фюрер, небрежно кивнув ему, плюхнулся на диван в углу комнаты. Брандт застыл в ожидании.
— Сегодня ночью вы покинете Берлин, штандартенюнкер, — начал Борман, — и отправитесь в Плён, в штаб-квартиру гроссадмирала Девица. Там явитесь к штурмбаннфюреру Вольфу. Вы назначаетесь руководителем северной группы «вервольф».
— Слушаюсь! — Брандт продолжал стоять неподвижно.
— Вы отвечаете за прекращение на севере всех действий этой группы против союзников. Но это не значит, что группы должны быть распущены. Вы поняли меня?
— Так точно!
— Подробные инструкции вы получите от Вольфа. Штурмбаннфюрер будет вашим непосредственным начальником, пока я сам не прибуду в Плён. Майору Хаазе, офицеру связи из отдела «Восточных формирований», знать о делах «Вервольфа» не следует. Вы меня понимаете?
— Так точно, — пробормотал испуганно Брандт.
Значит, геленовские офицеры все-таки обманули его. В Плене, сказал капитан Юргенс, не будет ни Бормана, ни Гиммлера. А может быть, он и сам не знал, что Борман приедет позже? На глазах у Бормана ему, Брандту, будет трудно сотрудничать с Хаазе.
Борман встал и дружески положил Брандту руку на плечо.
— Я доверяю вам, штандартенюнкер, — сказал он, пытаясь говорить отеческим тоном. — И глубоко сожалею, что должен сообщить вам печальную весть.
Он помолчал, словно подбирая выражения, и начал после долгой паузы:
— Чтобы сохранить существование нашей нации, все мы приносим в жертву родных и близких. Я высоко ценил вашего отца. Свято храните его наследие, покажите себя достойным сыном этого честного национал-социалиста и продолжайте то дело, которое он начал. — Помолчав немного, он добавил: — Ваш отец, командовавший батальоном фольксштурма, погиб при защите родного города. Можете гордиться его героической смертью. Примите мои самые искренние соболезнования.
Брандт ощутил пожатие руки и механически ответил на него. Он слышал скрип сапог и удаляющиеся шаги. Пронзительный визг бронированной двери болезненно отозвался у него в ушах.
