Но это мало трогало Генри, ему просто было все равно, женское тело ни привлекало, ни отталкивало, а от того он с наигранной улыбкой обратился к девушке:
-Можно ли мне комнату?
-Какую пожелает воин?
-Самую обычную.
-Стоимость за один день проживания 350 антар.
-Прекрасно. На месяц тогда-протянул он девушке золотые треугольные монеты, с изображением большой буквы «А» на одной стороне и большой буквы «Ц» на другой. Администратор мило подмигнула и вручила генри ключи.
-Ваша комната 28-указала она своим пальчиком на второй этаж.
Генри снова натянул улыбку и пошел вверх по лестнице. Его комната, а точнее четыре стены и кровать оказались после сарая, очень даже уютными. Он рухнул на кровать и закрыл лицо рукой:
-Илоя?
-Да хозяин?
-Когда все это закончится? Когда я уже наконец буду свободен?
-В данный момент вы не находитесь в заключении.
-Правда? Это ты так думаешь. Я хочу выйти из этой игры, но потерял всякую надежду. Так разве я не взаперти?
-Заключение, это отсутствие возможности открыть дверь, что разделяет заключенного и остальной мир. В вашем случае хозяин такой двери не существует.
Генри печально усмехнулся:
-Ты умнеешь на глазах Илоя -а по щеке покатилась слезинка, которую он торопливо смахнул.
Ночь быстро пролетела, а кровать оказалась на удивление мягкой, так что Генри чувствовал себя отдохнувшим. Он перекинул сумку через плечо, прицепил секиру на спину и отправился к Гринки. У него не было желания заниматься чем-то кроме собирательства. Это занятие полностью устраивало его, оно не заставляло волноваться, общаться или переживать. Все, что нужно, это просто идти вперед, внимательно глядя по сторонам, и неважно сколько времени это займет. Чем больше, тем лучше. И тогда может, наконец, придет его последний день.
Гринки оказался точной копией своего брата, только без усов. Он наказал Генри найти редкую цветущую лилию, что растет у подножия горы Масчи и тот, приняв задание, не торопясь отправился в путь. Горная гряда была необычайно длинной и высокой, ей не было видно ни начала ни конца. Откуда не глянь, везде виднелись серые вершины.
Уже смеркалось, но Генри так и не нашел этот цветок. Он терпеливо бродил между травами, внимательно вглядываясь в них, но никак не мог разыскать необходимый. Сам того, не заметив он отклонился от курса и побрел в глубь горы. Наконец стало совсем темно, факел перестал помогать, ветер то и дело колыхал его пламя, мешая смотреть и Генри сдался:
