Уходящие в рассвет солдаты казались мифологическими героями, сошедшими с небес для борьбы с врагами города. Следом за ними гарцевала кавалерия. Лишь четыре моры всадников удалось собрать деспоту, затратив на это почти полтысячи талантов полновесного серебра. Велит II, считая себя гениальным полководцем, не видел свою армию без всадников и щедрой рукой раздавал серебро на их вооружение. В итоге, рослые кони для похода собирались по всему зелоту, а претендентам, желавшим здесь служить, приходилось устраивать настоящий отбор.
– Разве это не прекрасно? – деспот смотрел на проходящие войска с невысокого балкона и лениво махал пухлой ручкой. – Вы видите как они идут? Впереди Мармийские наемники, за ними городское ополчение… И все ветераны! Сила! – с воодушевлением продолжал он. – Мы их растопчем! Это козий помет будет вымаливать прощение, корчась от ударов плетьми!
Каждое его слово вызывало в толпе сгрудившихся придворных самый восторженный отклик. Они внимательно следили за малейшими морщинками на лице своего повелителя и живо, как и полагается настоящим лизоблюдам, на них реагировали.
– Как верно подмечено! Точно! Совершенно правильно! – подхватывали они на разные голоса. – Наемники никогда не подведут! Мы развесив их на деревьях, пока мясо не сгниет на костях и само не упадет на землю.
Однако, в городе было как минимум два человека, которые бы не согласились с ними. Обоих даже самый привередливый и подозрительный глаз не смог бы заподозрить в таком настроении. Первый из них, лекарь Салютий, в этот момент стоял в толпе таких же, как он, небогатых горожан и вместе с ними махал рукой проходящим войскам. Его губы кривились, но также издавали приветственные вопли.
– До здравствует Велит II Благословенный! – разносился крик из их угла. – да продлятся его годы! Растопчи их!
"Около двух тысяч пехотинцев, – подсчитывал, прерываясь на очередной хвалебный рев. – Кажется мармийцы… Да, точно они! Еще всадники! Проклятый деспот!".
Родившийся в семье рабов, Салютий даже помыслить не мог о том, кто-то поднимет восстание. Всю свою жизнь он привык скрывать свое происхождение и редкой ночью не просыпался от ночных кошмаров. Так продолжалось до того памятного дня, когда в дверь его дома постучался какой-то хромец и не рассказал о чудесной стране, где нет рабов и все равным между собой. С этих пор он наладил тайную связь с восставшими, которым передавал все мало-мальски важные сведения о жизни деспота и его ближайших придворных.
