– О, мой бог! – непроизвольно вырвалось у него при виде всего этого. – О, мой бог, да что же это такое!
– Замолчи, скиф! – раздался за спиной недовольный шепот. – А то этот выкидыш Аида снова приголубит тебя. Греби и молчи! После поговорим.
– Что? – ошалело переспросил Димка, пытаясь повернуть голову в сторону своего незнакомого собеседника. – Кто ты такой?
Хлоп! Хлесткий удар с чавканьем взрезал кожу на плечах.
– Ты опять за старое, акулья отрыжка, – прорычал надсмотрщик, занося руку для нового удара. – Выброшу за борт, клянусь Зевсом!
Огромная полуголая туша с грохотом приземлилась около него и татуированные ручищи приподняли Димку как кутенка.
– Из непокоренных, значит, – лысая, блестевшая от пота, башка изрыгала прямо ему в лицо протухший воздух. – Я не раб! Мы не рабы! И вся остальная чушь! Ничего, я и не таких раскалывал! – выпученные от бешенства глаза приблизились. – Ноги будешь целовать, как последняя гетера! Отцепить его!
Через пару минут сильные руки подхватили его и кинули на верхнюю палубу. Шипя от боли в рассеченной спине, Димка уже не сопротивлялся. К его кандалам привязали просмоленный канат и потащили к борту.
– Килевать, скифа, – коротко бросил здоровяк, одновременно давая знак рукой. – Передавай от меня привет, Посейдону.
Димка почувствовал, как его приподняли и с уханьем бросили в воду. Синяя мгла, со сторону казавшаяся такой страшной и непонятной, сразу же схватила его в свои объятия. Он с опаской открыл глаза, стараясь что-нибудь рассмотреть, но вдруг его с силой потянуло вниз.
– Не спеши, – прошептал загорелый до черноты гребец. – Заир не любит, когда тянут быстро.
Стрельнув в его сторону глазами, раб ослабил канат.
– Хорошо. Хорошо! – рассмеялся Заир, поигрывая изукрашенной плеткой. – Пусть теперь попробует наше гостеприимство…
Сила, толкавшая его вниз, куда-то исчезла и разукрашенное шрамами тело застыло около борта. Он почему-то совершенно не боялся. В этот момент он чувствовал какое-то опустошение, словно из него вынули что-то важное, а взамен ничего не оставили. Перед глазами проплывали какие-то рыбешки, норовящие ткнуться в него носом. Однако стоило протянуть к ним руку, как серебристая стайка мгновенно рассыпалась и бросалась в разные стороны.
Димка очнулся поздней ночью. Сводящая с ума жара сменилась легкой прохладой. Морская волна тихо накатывалась на борт, еле слышно поскрипывали доски.
– Никак, Скиф очнулся, – уловило ухо мимолетный шепот. – Очнулся.
