Прихватив пулемет, вещмешок и полевой телефон, перенесся на окраину леса, где-то здесь нас должны ждать грузовики. Своим «кошачьим» зрением я видел все как днем, поэтому шел осторожно, так что даже не хрустнула ни одна ветка под ногой. Вот и протоптанная тропка от множества ног, вот колея от колес «Эрликонов». Пройдя еще метров пятьсот вглубь леса, услышал приглушенный говор. Вскоре между стволами мелькнул огонь костра. Пройдя тихо мимо задремавшего часового, я оказался на небольшой поляне, где разместились бойцы моего отряда. У костра сидел старшина и ремонтировал чей-то сапог. Вместо лапы (сапожная лапа была из железа), он использовал березовое полешко, да и гвозди у него были из сухой березы, которые он мастерски одним ударом вгонял в подошву, вынимая следующий изо рта, где он их зажимал губами. И так у него это лихо получалось, что я даже засмотрелся. Почувствовав мой взгляд, он оглянулся и вскочил, выхватив изо рта в руку гвозди.
— Товарищ лейтенант! Подразделение находится на отдыхе в составе 32 человек, из них раненых 14 человек. Из техники выведено два зенитных орудия «Эрликон»!
Я оборвал его доклад.
— А ты что не отдыхаешь сам?
— Бойцы сильно измучены, товарищ лейтенант, как бы немцы не подкрались по-тихому! Вот и сижу, караулю. — вздохнул он и вновь взялся за сапог.
— Ложись, я покараулю! А то у тебя аж глаза впали от усталости, когда хоть в последний раз спал? — спросил я старшину.
— Да я уж и не помню, когда вдоволь удалось отоспаться! — заворачиваясь в шинель, устроился он тут же у костра, и через минуту захрапел.
Я же, прижав кольцо ко лбу, спросил мысленно «Хранителя», как мне можно усилить энергию для лечения раненых. Тот, немного подумав, ответил, что в этом вопросе мне поможет дед, что провел нас на остров, он тоже волхв, и знания его велики. Только он сможет мне помочь увеличить мою силу. Ну что ж, значит надо мне попасть к деду. К утру подул прохладный ветерок, верхушки деревьев раскачивались, шелестели листьями. Костер прогорел, и я подкинул в него сучьев, которые, весело потрескивая, занялись язычками пламени. Поставил котелок с водой, проснутся бойцы, будет чай.
От группы раненых подошел санинструктор и, поздоровавшись со мной, прикурил от головни самокрутку. Выдохнув дым «мохры», он, вздохнув, произнес, что двое раненых могут умереть, началась гангрена.
— Пошли, покажешь! Может, и вытащим их из когтей смерти. — я решительно поднялся и пошел за санитаром.
