— А дело у нас такое, ваше сиятельство, — я, хоть и происхожу из старинного м…, — я едва не произношу слово «магического», но вовремя спохватываюсь, — чародейского рода, но сама никакому колдовству не обучена. И во всей губернии нет никого, кроме вас, кто мог бы меня ему обучить. Я понимаю — у вас хватает и своих забот, но надеюсь, вы всё-таки не откажетесь мне помочь. Я не знаю, как вы относились к моему отцу…
Он неожиданно бойко вскакивает с деревянной скамьи.
— Я, барышня, к нему хорошо относился. Бывали у нас с ним разногласия, не без этого, но признавал я его одним из самых могучих колдунов страны нашей. Предупреждал я его, чтобы он держался подальше от императорского двора, где всякие вороги земли русской окопались. Не внял он моему совету. Эх, да что говорить! Да и не для того вы ко мне пришли, чтобы мои сказы слушать. Если хочешь учиться — изволь, научу. Только у нас тут, не обессудь, всё по-простому. А поскольку я уже так стар, и память моя всё слабее, откладывать учение резону нет. Приезжать будешь каждый день. Пропустишь хоть раз — можешь не приезжать вовсе.
Я торопливо киваю.
Захар Кузьмич изгнан на улицу, и мы приступаем к занятиям. Я прочитала немало книжек в жанре фэнтези и примерно представляю, как проходят уроки магии. Конечно, он будет учить меня заклинаниям, даст кучу книжек с познавательными картинками. А потом мы перейдем к практике. Вспоминаю «Гарри Поттера» и «Властелина колец». Интересно, используются ли тут волшебные палочки?
Ларион Казимирович усаживает меня на табурет и, действительно, вручает мне книгу. Только никаких картинок там нет, и написана она по-старославянски. Я с трудом разбираю несколько слов. Ну, как «разбираю»? Я их читаю вслух, как и требует старик. Но вот что они означают, понятия не имею.
Я смотрю на хозяина — должен же он что-то пояснить. Но он только одобрительно наклоняет голову — дескать, читай дальше!
И я читаю, читаю, читаю. Пока не начинают слипаться веки, и голова не падает на книгу.
Тогда старик, наконец, отпускает меня домой, повторяя наказ непременно вернуться на следующее утро.
Всю обратную дорогу я успокаиваю себя тем, что это — всего лишь первый урок. Он всего лишь хотел убедиться, что я умею читать.
Но на следующий день история повторяется. Я точно так же не меньше трех часов сижу за книгой, продираясь через заросли непонятных слов. Чтобы хоть как-то отвлечься, спрашиваю старика:
— Ларион Казимирович, а вы меня научите заклинанию заморозки? Или невидимой становиться?
