Под мертвыми ветвями уже стояла одинокая фигура, едва заметная у ствола. Каспиан ждал ее, держал в руках ее головной убор и шкуру медведя.
Прошло чуть меньше недели, но казалось, что Коляда была очень давно. Она не успела позвать, он обернулся и слабо улыбнулся. Он раскрыл руки, зовя ее в объятия, и это было больно видеть.
Она должна была отказать ему, но ноги не слушались, несли ее в круг его рук. Она сжала его рубаху на спине. Она вдыхала его, запах красок давно пропал, но от него и не воняло алкоголем.
Она больше всего хотела остановить этот миг с ним, держаться и не отпускать. Но после того как они вернулись в Чернобрег, между ними словно возникла трещина, что становилась все шире, как бы она ни пыталась сохранить оба мира. Пытаясь соединить миры, она чуть не потеряла его, матерей и себя.
Если для них был путь вперед, он не был таким, по которому они пока что шли. Им нужно было найти способ залатать брешь между ними. Но ей нужно было ответить своей богине. И для этого ей нужно было уехать.
После пары минут Бригида отодвинулась.
— Я… не могу. Мне нужно кое-что тебе сказать.
— И мне тоже, — в его глазах была печаль. Может, Стефан уже рассказал ему. — Ты первая.
Она глубоко вдохнула.
— Я уезжаю и не знаю, когда смогу вернуться. И смогу ли вообще.
Его лицо напряглось, и это ранило ее.
— Но почему?
Той ночью в амбаре он говорил о совместном побеге. Казалось, это было давно.
— Я предала все, что знала. И я должна раскаяться.
Повисла долгая пауза.
— Ясно, — его ответ был холодным, не похожим на него. — Ты уезжаешь и можешь не вернуться, — его брови дрогнули, дыхание было шумным, а потом он покачал головой. — Тогда это прощание?
Слезы, которые она еще не пролила, грозили вырваться из нее, но от этого уйти станет только сложнее.
— Ее волей, Каспиан.
Он поджал губы и повернулся.
— Постой, — она сделала пару шагов к нему. — Что ты хотел мне сказать?
— Мой отец сегодня умер, — он едва оглянулся. — Прощай, Бригида, — и с этими словами он ушел.
Она потянулась за ним, надеясь, что он обернется, но он этого не сделал. Если она погонится за ним, то обнимет, станет утешать шепотом и не отпустит, никогда не уйдет, а солнце уже близилось к закату.
Слезы лились по ее лицу, пока она смотрела, как он уходит. Когда он пропал из виду, Бригида отправилась к перекрестку.
Она присоединилась к Уршуле и Никодиму, ворон опустился на ветку сверху и каркнул. Мокоша не бросила ее окончательно?
— Не дразни меня, посланник, — прошептала она.
