— Не понимаю! — заорал Поджер (Шлеп! Шлеп! Шлеп!!!) — Не понимаю, хули он тут ползает!
Я сполз по стене почти до пола. У меня началась тихая истерика.
Тут опять пришли клиенты, но сразу оробели, услышав приглушенные вопли (Лариса прикрыла дверь). Мы пытались успокаивать их минут десять, но они ушли. Виноватым, оказался, естественно, я.
Я делал клиента, который свалил минут несколько назад — сколько не помню; он сказал, что зайдет позже. Уговаривать других мне было не с руки. Каких клиентов не люблю — это таких, которые обещают зайти еще раз. Кайф цифровой фотографии заключается в так называемой купейной психологии: ты получил деньги (это прежде всего, то есть деньги сейчас, но стулья вечером), побазарил с клиентами о жизни, сделал им так, чтоб понравилось, но и не выходя из рамок технических требований — это Сцилла и Харибда документной фотографии — а потом давай им хорошего пинка под зад. Вся сфера обслуживания построена на этом — если не просечешь, чокнешься. Морда у заказчика была нестандартная, и пришлось ее уделывать. Хорошо хоть, не баба, а мужик. С мужиком приятнее работать вдвойне: во-первых, они менее требовательны, во-вторых, у них прически аккуратней. От съемки барышни, прекрасной барышни ты ловишь лишь эстетическое удовольствие, причем очень эфемерное. Забавный заменитель секса.
Бывают красавицы. Но редко. Кукольную физиономию снять легко — ну что ж, Барби она и есть Барби. Чем же больше дефектов лица — тем больше проблем. Тотальное какое-то дерьмо — прическа. Лохматый хайр на финской визе, если фона нет и приходится прибегать к заливке — настоящий кошмар. Иногда возиться с этой дурью приходится довольно долго. За это меня имел в одно место (кому не понятно — в мозг) шеф. Нет, какая-то полная херня. Какой смысл выглядеть на визе или паспорте лучше, чем ты есть? Эх (воспоминания!), аналоговые времена. Тогда ведь как было? Что имел на входе, то и получил на выходе. Тем более при контактной печати: можешь только поправить горизонт, не более.
Я снова посмотрел на происходящее в Умной Комнате. Шеф сделал еще одну попытку. А. Н. сосредоточился; он собирался нанести решающий удар. Пришли другие клиенты, аж четверо. Естественно, все на визу, и, естественно, в Финляндию. Посмотрев на прическу девочки (это была, понятное дело, семья, я вздохнул). На третьем дубле Лариса задышала мне в затылок, но я превозмог; тут же раздался хлопок и короткое «А!» Мельком взглянув в подсобку, я узрел хищного Поджера, рассматривающего коричнево-красное пятно на газете. Попал, охотничек. Дядюшка Поджер повесил-таки картину. А Папой Карлосом я прозвал его за сходство с Кастанедой: любит трещать, а толку ноль. Ну нет у меня в числе знакомых дона Хуана!
