Он непроизвольно сделал шаг в сторону. И тут Лю Кенг уловил странный дьявольский огонек торжества в глазах Чена. Это отрезвило его.
– Тебе не удастся провести меня, Шанг Цунг! – воскликнул он. – Мой брат мертв, и ты сейчас последуешь за ним!
При этих словах Шанг Цунг, принявший на время облик Чена, вновь вернул себе прежнее обличив.
– Не ожидал от тебя такой проницательности, – прорычал он и бросился в атаку.
На сей раз наступательный напор Шанг Цунг был таким сильным, что ему удалось отогнать Лю Кенга к самому краю площадки. В этот момент Фаворит Императора напоминал загнанную в угол крысу, которой уже нечего терять. Противники сцепились на самом краю площадки. С одной стороны была глухая дверь, с другой – пропасть с шипами на дне.
Лю Кенг покачнулся в сторону бездны, но, обретя равновесие, выпрямился и налег на врага. Теперь уже Шанг Цунг накренился головой в сторону пустоты. Вопреки расчетам, сила Фаворита Императора не сумела перебороть настойчивость землянина.
И тогда совершилось удивительное, чего никто не мог ожидать. Души тысяч воинов, которые находились в теле Шанг Цунг, начали покидать тело хозяина. Тысячи загубленных им людей в решающий момент Смертельной Битвы изменили Шанг Цунг. Сила Фаворита Императора начала стремительно слабеть. Он понял, что это настоящий конец, и отчаянно завопил. Шанг Цунг был сокрушен бунтом покоренных им людских душ.
Напрягшись, Лю Кенг из последних сил столкнул его в пропасть. Пролетев огромное расстояние, Шанг Цунг напоролся сразу на два шипа. Его голова бессильно повернулась набок. В течение нескольких секунд его тело разложилось до сухого скелета. Затем скелет взорвался, и ввысь, пробив крышу Черной Башни, устремился голубой луч. Это мчались обретшие свободу души плененных бойцов Шанг Цунг.
Из этого потока света вдруг вынырнула песчинка, которая, подлетев к Лю Кенгу, обернулась его братом Ченом.
– Я знал, что мы с тобой еще увидимся до того, как я окончательно покину этот мир, – проговорил младший брат.
Теперь Лю Кенг был уверен в том, что перед ним не дьявольское наваждение. От изумления он не мог вымолвить ни слова.
– Прощай, дорогой брат, – сказал Чен. – Ты – великий воин. И не беда, что человечество не знает, что своим существованием оно обязано тебе и твоим друзьям. Главное – вы сами это знаете. Придет день, когда мы встретимся с тобой. Но до тех пор я незримо буду присутствовать рядом в самые ответственные для тебя моменты жизни.
