Вершители Эпох | страница 35



Вайесс шла во главе небольшого отряда, но настроение у неё было совсем неважное. Она плелась, погружённая в созерцание природы и в собственные мысли, только изредка поглядывая на остальных и поправляя лямки рюкзака, ставшего вдруг ужасно тяжёлым и громоздким. Макри шла рядом, но ни одна из девушек не решалась заговорить или просто сказать хоть слово: последние дни были жутко изматывающими — как физически, так и психологически, несмотря на относительно лёгкую дорогу и череду везения. Позади, совсем не наигранно кряхтя и пошатываясь, уставившись в пол и не замечая ничего перед собой, тащился Келли. Лицо его осунулось, приобретя такой вид, как будто он не спал как минимум неделю, упавшие расслабленные плечи и тяжёлая поступь выдавали внутреннюю травму, незажившую внутри после смерти близкого человека. Казалось, окажись сейчас вообще что угодно перед ним, он ничего не заметит и продолжит топать вперёд в страшном своей незамысловатостью ритмичном темпе. Прямо за Келли шёл Мэл, ещё не оправившийся от увиденного в деревне. Он понимал, что сохранять хладнокровие сейчас — самое лучшее, что лидер, хоть и бывший, может сделать для команды, и поэтому изо всех сил старался. Но расширенные бегающие зрачки и немного учащённое дыхание выдавали его беспокойство и страх. В его глазах всё ещё стоял образ иссушенного, обескровленного мёртвого тела Хелбера и разлившееся багровое пятно. Неосознанно он даже оглядывался вокруг в поисках ульев, и сколько не убеждали его, что опасности пока нет, Мэл не верил. Несмотря на своё состояние, он всё же согласился помочь Навину с носилками, потому что видел, насколько тяжелее сейчас Келли, чем ему самому. Пока Корас спал, немного свесив одну руку и держа вторую на прикладе лежащей на нём винтовки, Навин всё порывался освободиться от ноши и сорвать пару лечебных трав и ягод для изучения и на будущее — вдруг пригодятся. Сделать это ему не особо давали: отряду ни к чему ненужные задержки, хотя он всё же подбирал что-то, пока остальные отворачивались. Поэтому состояние его часто менялось от радости до уныния. По крайней мере, он был единственным, кому удалось сохранить хоть частичку здравомыслия и позитива.

Всё тело ужасно ныло, подавая сигналы отдохнуть, остановиться, упасть на землю и не вставать, и Вайесс бы так и поступила, если бы не шла впереди и он неё не зависели все остальные — усталость давала о себе знать. Но самым неприятным была грязь по всему телу — она въедалась в поры, застывала, смешиваясь с потом из-за закрытой формы и выпитой воды после дождя. Она любила стабильность, любила состояние покоя, подчинения обстоятельствам и ненавидела неудобства. Каждый, кто хоть немного её знал, мог бы охарактеризовать её как человека, всегда делавшего только то, что необходимо и редко поддающегося чувствам, но сейчас, в этом походе, она не только часто изменяла своим принципам — ради Макри, ради других и ради себя, но и поддавалась эмоциям чуть ли не постоянно. Вайесс пнула со злобы камень, лежащий на дороге: самым важным было то, что она не до конца понимает, для чего она здесь, и что не знает, как это понять. Камень пролетел несколько метров, скатился с небольшого пологого холмика, перепрыгнул ручеёк и замер на месте, где буйная жизнь уступала место смерти и разложению.