— Послушай, дай нам закончить. — Вайесс не отличалась особой учтивостью и даже не пыталась это скрывать. — Мы сделаем холмик, насыпем камешков, поставим крест и потом дадим вам время.
— Я… сделаю это сам. Дайте мне лопату. — твёрдо произнёс он.
— Уверен, что справишься? Помощь не нужна? — спросила Макри.
— Да. Просто оставьте… — девушки переглянулись, словно подумав об одном и том же, но противиться не стали и протянули лопату к трясущимся рукам, из которых выпали волосы.
— Что Пустошь делает с людьми… — протянула на выдохе Вайесс, когда они отошли на достаточное расстояние. Макри не ответила, уставившись в землю. Когда они обернулись, Келли смотрел вверх, стоя на коленях и сжимая в руках что-то торчащее из земли, но в темени было не разобрать что. До них ещё долго доносились его крики и заунывное «Прости».
Маленькой доли сухпайка на ужин было, конечно, недостаточно, но теперь не было ни возражений, ни краж — завывания Келли наверняка слышали и здесь. Ели молча, только изредка подбрасывая сырые доски в огонь и посматривая в сторону холма с могилой. Доски, собранные в домах, горели плохо, брызгая, шипя и расползаясь, но выбирать не приходилось. Макри сидела, замкнувшись в своём собственном мирке и напрочь забыв про еду — её голову посещали всё новые и новые мысли, которые она не успевала обрабатывать, в то время как Вайесс уплетала за обе щеки, не упуская ни секунды, боясь потерять время на незначительные мелочи. Все думали об одном и том же — еды ещё хватит на пару дней, но нужно было срочно добыть воду, а откуда, если не брать из рек и ручьёв, никто не знал.
— Я уже ненавижу это место! — выпалил Навин, когда с ужином покончили, но каждый остался на месте, не имея никакого желания идти спать в этом богом забытом, смертельно опасном месте. Как рассказывала Макри, Навин дома изучал Пустошь, поэтому у него уже были какие-то знания в этой области, например, насчёт опасных растений и ягод, но и он не мог сравниться в этом с Корасом, который всё ещё был в коме, и, по прогнозам, должен был очнуться не раньше, чем завтра утром. Навин был кучерявым брюнетом, но особенностью, которую отметила Вайесс, были его бегающие, немного суженые глаза, смотревшие подозрительно и надменно на всё, что видят. Несмотря на это, плохим человеком он не был.
— Дерьмо! — вскрикнул Мэл, с силой бросив свою пустую упаковку под ноги, она со звоном ударилась о корягу и отлетела. — Из нас каждый ненавидит его, каждый! Может быть ты нам скажешь, где искать долбаную воду?! Не такую, от которой выворачиваешься наизнанку и дохнешь через пару часов, а такую вот. — он потряс одной из пустых фляг прямо перед носом Навина, отыгрываясь на нём от злости и неспособности отыграться на самой Пустоши.
