Она уже второй день пыталась вспомнить, где могла видеть эту звезду. Мирно потрескивал костёр, отражаясь в целых стёклах заросших зеленью деревянных домиков. Никто не разговаривал — все просто сидели, либо грея руки у костра, либо расхаживая взад вперёд и рассматривая карту в руках у Мэла. Вайесс единственная ушла за хворостом, а Макри всё меняла бинты Полярника и лечила его, как могла. Этой ночью парень, который выпил из родника, умер от ожогов и опухолей по всему телу. Он мучался, но почти не издавал звуков — рот и горло скоро вздулись и опухли, а под конец начали гнить внутренние органы. Нервную систему переклинило, и последние полчаса жизни он просто хрипло дышал, лёжа в одном из домов. Его даже не пытались спасти. Стало понятно, о чём говорил Полярник у первого привала — больше никто не отважился забирать что-то у отравленной земли и даже касаться умершего. Никто, кроме Макри, не решился предать его земле, и ей пришлось самой искать ткань, чтобы обернуть его, выкапывать могилку и хоронить непутёвого. После смерти Бена чувства как будто пропали, совсем. Думалось только о том, как помочь остальным, выжить самой и продолжать сражаться, как завещал он. «Он был идеален» — подумалось ей. Идеальный лидер, идеальный человек, идеальный мужчина. Наверняка его семья его очень любит и… ждёт, а он их оставил ради товарища, ради незнакомого человека и непонятно, зачем. Об этом как-то зло выразилась Вайесс, когда помогала ей тащить труп к могиле, мол, Бен «умер дураком». Макри поправила её: «Не умер эгоистом».
— Я вообще против подобных выходок, — сказала Вайесс, когда они закапывали обгоревшего недалеко от лагеря. — Ну погиб, и для чего? Оставил нас одних, без командира и навигации, кто будет теперь отвечать за вещи, за здоровье, за всё остальное? — она развела руками, — Не люблю людей, бросающих других.
— Ради нас он погиб… — Макри не очень любила спорить, тем более там, где заведомо проиграет, но здесь было дело принципа, — Бен спас нас.
— Ну спас, ладно, допустим. Побежал навстречу своей смерти, а ты бы так сделала? Я бы нет, и осталась бы жива.
— Каким образом? — Вайесс казалась ей гораздо более чёрствой и неприятной, чем в первую встречу. Может, война так повлияла на неё, а может Макри просто старалась не замечать её настоящую.
— Организовала бы оборону, наверное… Чёрт, я же не он, он бы что-нибудь придумал, в любом…
— Ага, ты не он! — Макри вымещала злобу на лопате, копая всё быстрее и быстрее, — А как бы поступила ты? Вернее, как ты не поступила?
