Я стала перебирать камешки. Вот этот крупный сапфир сам по себе хорош и не нуждается в сопровождении, которое ему навесили из мелких топазов. Ему хорошую огранку и засияет всею своей красотой. А этому необычному бриллианту, напротив, соседство других камешков пойдет только на пользу. Например, вот эти… Пока идей в голове теснилось море, села рисовать эскизы, по которым потом планировала заказать себе эксклюзивные украшения.
Так увлеклась, что очнулась, когда в комнате начало светлеть. Загорался рассвет, начинался новый день. Погасила свечи и уставшая, но счастливая легла спать, спрятав свои приобретения в дедов сейф.
Разбудила меня, как обычно, Кет.
— Вставай, соня, уже день на дворе, а ты всё спишь, — экономка поставила поднос с чаем на туалетный столик и раздвинула шторы, впуская яркие солнечные лучи.
Я потянулась, как сытая довольная кошка. Хорошо-то как!
— Тебя уже час выглядывают, — добавила она.
Всю негу как рукой сняло, подскочила в испуге:
— Опять герцог явился?
— Да ну тебя! — отмахнулась Кетти. — Вспомни только черта. Нет. Глянь в окошко.
Я тут же подбежала к окну и выглянула из-за шторки. На противоположной стороне улицы гулял знакомый мне мальчишка. Завидев меня, поднял кепку в приветствии и тут же скрылся в переулке. Это был наш условный сигнал. Значит, у предводителя местных оборванцев есть для меня важные новости и нужно немедленно встретиться.
Случилось что-то серьёзное, по пустякам он меня не беспокоил.
Схватив булочку с подноса, стала быстро одеваться в костюм беспризорника.
— Куда? — всплеснула руками Кет. — А чай?
Я в ответ промычала что-то невнятно с набитым ртом и продолжила процесс перевоплощения. На лицо — маскировочный грим, на голову — кепочку.
Глянула на себя в зеркало и выругалась. Я же забыла смыть рыжую краску! Ладно, сейчас нет времени, вернусь, смою.
— Не пущу! — грозно заявила экономка, перекрывая мне дорогу, когда я ринулась к двери. — Ты который день нормально не ешь. Худющая стала, страшно глянуть. Вон, и одежда на тебе болтается, как на вешалке.
— Этой одежде положено болтаться, маскировка такая. А поем я, когда вернусь.
И чмокнув в щёчку грозную сторонницу хорошего питания, проскользнула у неё под рукой и выбежала за дверь. Вслед мне послышалось недовольное ворчание.
Прожогом пронёсшись по улицам и переулкам, нашла своего дружка печально привалившегося у старой гостиничной конюшни. Завидев меня, он улыбнулся, но через мгновение улыбка слетела с его лица. Нахмурившись, подошёл ко мне. Я не успела удивиться такой резкой перемене настроения, как он зашипел словно змей.
