— Я люблю тебя, — прошептала она, и тьма поглотила ее.
— Нет! — закричал Кирэлл.
— Что происходит?! — в комнату ворвался Талфрин.
Он увидел изуродованное тело куратора, кровоточащее горло Дэка и искалеченную женщину на столе. Неужели Жар Кирэлла свел его с ума?
— Что ты с ней сделал? — сердито спросил он.
— Ничего! Варанианцы напали на нее много лет назад. Человеческие целители вставили ей в руку и ногу металлические стержни, чтобы заменить сломанные кости. Когда она превратилась в своего дракона, ее тело отторгло эти стержни. Я заставил ее вернуться в форму Другого слишком рано, и она не смогла заживить раны, — сказал Кирэлл убито.
— Она Драгун? — Талфрин в шоке уставился на маленькую женщину. — Она пережила нападение варанианцев?
— Да, когда ей было десять, — ответил Кирэлл, — и она моя пара.
— Тогда зачем ты дал ей это? — Талфрин поднял пустой шприц и потряс им.
— Я этого не делал! — тут же возразил Кирэлл. — Это сделал Бонн!
— Бонн? — Талфрин повернулся к мертвому куратору и плюнул в него. Смерть этого ублюдка его была слишком быстрой.
— Помоги ей! — потребовал Кирэлл.
— Не могу, — с сожалением ответил Талфрин.
— Что ты имеешь в виду? — Монстр Кирэлла сердито зарычал.
— Она Драгун. Такое количество наркотика сделало бы даже тебя неподвижным. Она такая маленькая… шансы на ее выживание невелики.
— Нет! — все три его формы взревели, когда колени Кирэлла ударились об пол, не чувствуя боли, когда треснула плитка. Он уткнулся головой в стол рядом с неподвижной Осенью.
Талфрин испуганно отступил на шаг от обнаженного Прайма. Волны боли, исходящие от Кирэлла, были ошеломляющими. Он слышал о связи между мужчиной-Драгуном и парой, но никогда не видел ее собственными глазами.
Но Кирэлл помог спасти его народ, его планету. Он должен был хотя бы попытаться помочь ему спасти свою пару.
— Может быть… но она так молода, — нерешительно сказал он.
Кирэлл поднял голову, его драконьи глаза пронзили Талфрина.
— Что ты можешь сделать? — прорычал он.
***
Осень чувствовала, что погружается все глубже и глубже в этот темный ад, где существовала только боль. На какой-то миг, всего лишь на краткий миг, она обрела счастье, признание и любовь. Она знала, что именно это видела в глазах Кирэлла, когда он смотрел на нее сверху вниз, готовый снова заняться с ней любовью. А потом его у нее вырвали, как когда-то вышло с ее семьей.
Когда очередная волна боли пронзила ее тело, она попыталась закричать. Если бы она закричала, Кирэлл смог бы услышать ее и помочь.
