— Почему?
— Потому что это делало его другим, выделяло из толпы. Некоторые люди не очень терпимы к тем, кто отличается от них, — она грустно улыбнулась ему. — Он рассказывал мне, как пытался отрезать концы, но как бы коротко он их ни обрезал, они всегда отрастали. Он даже попытался перекрасить их, но это не помогло. В конце концов, он просто сдался и принял это.
— Он отрезал себе ламину! — взревел Кирэлл, вскакивая.
— Это были не ламины, Кирэлл, а волосы, — она приподнялась и села на колени, опустившись задом на пятки и глядя на него. — Я так понимаю, что для тебя это означает что-то плохое.
— Это наказание, которое используется только для тех, кто совершил самые жестокие преступления. Ламина растет почти год, на все это время оставляя дракона без защиты.
— Неужели целый год? — она протянула руку, чтобы коснуться прядей, которых он лишил ее, когда сел. — Папе бы это понравилось, да и мне тоже. Как она защищает дракона?
— Ламина превращается в твердые, острые шипы, которые можно использовать против любого, кто может напасть. — Кирэлл поймал себя на том, что едва справляется с желанием, охватившим его, когда Осень коснулась его ламины. Раньше она никогда не была чувствительной, но ни одна женщина никогда не интересовалась ею. Чтобы отвлечься, он спросил:
— А сколько времени потребовалось твоему отцу, чтобы отрастить ламину снова?
— День, не больше
— Один день! — Кирэлл недоверчиво отстранился, и Осень крепче сжала его волосы, останавливая его.
— Может быть, для Дракона ламина — это что-то особенное, но мой отец не был драконом, и у него были только волосы. Хотя он всегда говорил, что именно благодаря им нашел свою единственную настоящую любовь.
— Как? — Кирэлл едва понял сам, что задал вопрос.
— У мамы были рыжие волосы с белыми кончиками, как у меня. Они сначала и привлекли внимание моего отца. Когда он понял, что они натуральные, он признал это и для себя.
— Что значит «натуральные»? — Кирэлл нахмурился.
— Многие люди красят волосы, если им не нравится то, с чем они родились. Делают мелирование и красят волосы разными цветами, — быстро объяснила она, увидев его замешательство. — Как Кристи.
Она подождала, пока он кивнет.
— Плати деньги, и твои волосы сделают вот такими, — Осень приподняла пряди своих волос, показывая белые кончики.
Кирэлл осторожно дотронулся до волос, которые она держала в руке, и обнаружил, что их концы сильно отличаются от его собственных, более мягкие.
— Но ты так не делала? Они «натуральные»?
