Староста призывно постучал вилкой о бутыль самогона.
- Заткнулись все на чуток! – наступила тишина. - Хватит жрать, пора песню спеть. Покажем нашим гостям, как мы глотки драть можем! – Он откашлялся и зычно запел:
Брёл в ночи домой, я был слегка навеселе,
а вокруг спокойно, ни души во всём селе.
Тут-то и увидел я соседа при луне.
Он слегка прихрамывал, спеша навстречу мне.
Я его не знал и в его доме не бывал.
Тут он, улыбаясь, вдруг к себе меня позвал.
Всё, что в огороде по пути сосед нарвал,
выложил на стол, настойку горькую достал.
От его настойки я конкретно захмелел,
да и сам хозяин, как покойник, посинел,
а когда мы вышли подышать с ним на крыльцо,
волосами вдруг покрылось всё его лицо.
Тут подхватили все мужики:
Эх, башка дурная,
пьяная моя башка,
тебя люблю!
И всё наливает
сосед исподтишка,
а я всё пью…
Тут все резко замолчали, а Лукьян продолжил басить:
От такого зрелища я мигом протрезвел,
и совсем иную я картину тут узрел:
где-то в чаще леса между сосен я сижу,
шишку вместо стопки возле рта держу.
Пичкал негодяй меня бесовскою едой;
накормил поганкой, напоил болотною водой.
Чёрт под пьяный глаз мне всю реальность подменил,
поглумился надо мной. Догнал бы, так убил!
И вновь уже не тихая заводь содрогнулась от дружного ора мужиков:
Эх, башка дурная,
пьяная моя башка,
тебя люблю!
И всё наливает
сосед исподтишка,
а я всё пью…
- Наливай! – завопил Лукьян, и вновь самогон потек в кружки, а потом в глотки.
Усталость и хмель одолели-таки Фрэда: бедолага мирно сопел, уронив голову на руки. На него никто из тех, кто еще оставался на ногах, не обращал внимания. Впрочем, им уже и Прохор казался своим в доску. Один подходил, похлопывал его по плечу, чокался и исчезал, иной, не вставая с лавки, кричал «Король, давай выпьем!» и падал под стол. Бабы с помощью детишек растаскивали своих геройски павших в борьбе с хмельным зельем мужей по избам. Даниэль, отмахиваясь от едкого табачного дыма, пытался вникнуть в суть беседы, что велась двумя мужиками, сидевшими рядом с ним.
Прохор отправил в рот очередной кусок мяса, обильно помакав его в хреновом соусе, и, жуя, спросил у своего соседа, коренастого бородача с проплешиной.
- Староста чего-то загрустил. Пьет в одиночку.
- Лукьян-то? – спросил тот. – Так оно и понятно. Бабу свою на погост отвез месяц как. Полбеды. Он, знаешь, что придумал? – мужик постарался перейти на шепот, но получилось у него не особо. – Утверждает, что отыскал путь на тот свет, а еще говорит, что видел там свою усопшую супругу. Но и это еще не самое страшное: клянется, что встретился нос к носу с хозяином Мертвого царства, с самим Вием. Я, знаешь, что думаю? Пить надо меньше, не то привидится.
