Знал бы, что чужая слава и награды родителей отправят его в прошлое, ни за что бы так больше не сделал. Потёр затёкший затылок, покрутил головой из стороны в сторону, размял шею. С другой стороны я в этом мире получил себя. Там, вроде свобода, демократия, а порой по улицам опасно ходить, не говоря уже о чиновниках, которые так и норовят вытянуть из кармана рабочего, пенсионера, хоть копейку. Здесь, наверное, тоже такие есть. Несправедливости везде хватает. Но почему я чувствую себя здесь намного лучше, хотя могу погибнуть в любую минуту? Как понять странный парадокс? В будущем, если бы на страну напал враг, то богатая часть населения и чиновники, скроются за границей, чтобы только не воевать. Другая часть палец о палец не ударит, будет костерить власть. И только третья часть встанет под ружьё для защиты страны и своей родины. Здесь весь народ встал в строй вместе с женщинами и детьми. И комиссары тут ни при чём. Осознание общей опасности и общего врага, переживание не только за себя, но и за родственников, соседей, незнакомых людей. Поддержка друг друга в сложных ситуациях совершенно бескорыстно, без условий и вопросов стоимости…
— Когда пойдём? — Андрейка с трудом сдерживал от себя желания помчаться к бывшему лагерю.
— Сейчас и пойдём, — понижая голос, проговорил Тюляпин, и поднял винтовку.
Андрейка тоже напрягся от звука сломанной ветки. Кто-то направлялся в их сторону. Тюляпин рукой указал на бугорок за ольхой, и Андрейка нырнул за него. Сам прилёг за берёзу, которую окружал куст черёмухи.
По звуку непонятно, сколько двигалось людей, но то, что не один, точно. И шум они производили такой, будто стадо лосей ломится через лес.
Маленький юркий красноармеец азиатского происхождения неожиданно вышел между разведчиками. Вот он ступал тихо, словно летел над землёй. Стоило ему выйти к небольшой полянке, где ночевали разведчики, сразу поднял вверх руку и присел. Автомат медленно двигался слева направо. Напротив Тюляпина оружие остановилось.
— Выходи! — приказал красноармеец с лёгким акцентом. — Оружие на землю! Руки вверх!
— Тогда ты убит! — сказал Андрейка и встал в полный рост, держа на прицеле красноармейца.
Тот удивлённо оглянулся.
Тюляпин вышел из кустов, винтовку повесил на плечо.
— Двухсотый стрелковый полк.
— Сорок четвёртый стрелковый полк, — улыбнулся красноармеец. — Ержан.
— Аркадий.
Рукопожатие получилось крепким.
— Выходите, свои! — крикнул он за спину. — Вас двое? Точнее, как сказать. Ты и мальчик?
