— Не слушай, капитан, диверсант это, — выступил вперёд один из бойцов. — Кокнуть его и все дела. Гладко выбрит, причёсан, упитан, форма ладно сидит. Одеколоном только не воняет. Я такую нечисть за версту чую.
— Подожди, Акимыч, не бухти, — капитан пристально посмотрел в глаза Александру, но тот взгляда не отвёл и улыбнулся в ответ. — Странный ты, какой-то.
— У меня разведка скоро вернётся. Отправил для осмотра местности, а недалеко отсюда каша готова, стынет.
— Явно диверсант! На жратву берёт! — раздался надорванный голос мускулистого красноармейца невысокого роста.
— Коробейко, Сычёв! Пробегитесь-ка до его лагеря, посмотрите что там и как. А мы ещё поговорим…
— Оружие на землю! Всем руки вверх! — раздался жёсткий девичий голос и из кустов высунулся ствол винтовки. — Вы окружены!
Неожиданная подмога заставила Александра засмеяться.
— Всё, капитан, вы проиграли, ёшки-матрёшки. Мой отряд вас окружил и держит на мушке. Так что придётся вам разделить трапезу с нами.
Бойцы крутили головами вокруг, а капитан медленно вытаскивал пистолет из кобуры. Но вытащить ему не дал ствол в затылок.
Мальчишеский решительный голос произнёс:
— За непослушание можно получить дырку в голове.
— Остапенко, ты какого хрена не на посту был? — выругался капитан и нехотя отпустил рукоятку пистолета.
— Так ить я этого привёл, — пробормотал боец.
— Ладно, капитан, желаете оставаться голодными — ваше право. Верните винтовку и мы расходимся. У каждого из нас своя война. Вы прячетесь по лесам, а мы уничтожаем врагов и предателей. Немцы от этой сцены штаны бы испортили, смеясь.
Один из красноармейцев, считая, что его не видят, вынул пистолет, но воспользоваться им не успел. Сзади его ударили по руке, и оружие выпало на землю.
— Что же вы такие непонятливые? — Александр протянул руку к своей винтовке. — Вроде бойцы Красной Армии, а кидаетесь на своих. Вы не бросили винтовки, а зря. Одно неосторожное движение и поляна заполнится трупами. Я вот уже начал сомневаться, что вы красноармейцы.
— Хватит демагогии, — капитан поморщился, вставая с земли. — Пошли в твой отряд. — А сам зыркнул глазами в сторону невысокого красноармейца с надорванным голосом.
— Анюта, иди впереди, остальные позади, — распорядился Александр.
Ситуация была двоякой. Вроде все были свои, но возникшее недоверие не желало исчезать. Разительным было отличие одних от других.
— Девка! — присвистнул Остапенко.
Красноармейцы, как по команде, уставились на вышедшую из кустов Анюту. Она продолжала держать на мушке ближнего бойца.
