— Понял. А к каким войскам мы относимся?
— Пехота — царица полей! В документах капитана прочитал, что мы из двухсотого стрелкового полка.
— Двухсотого? — переспросил Тюляпин. — Это так над нами посмеялись?
— Вот и я посмеялся, когда прочитал.
Через час ходьбы и кружения по незнакомому лесу, они вышли на крохотную полянку, окружённую небольшими кустарниками и молодыми сосенками. Из-под корней куста крушины бил родник.
— Красивое место! — чуть не закричал Тюляпин. — Александр, вы… ты был в Белоруси… в предыдущей жизни?
— Так, Аркаша, нам надо с тобой вливаться в этот мир. Не Беларусь, а Белоруссия. И хватит называть меня Александр! Как в американских фильмах общаемся. Зови просто Саня или Саша. Знать бы, куда мы ехали и откуда, всё легче было. Ещё, Аркаша, забудь, что была другая жизнь. Есть только эта! Одна и единственная. Понял? Ты откуда родом?
— Всю жизнь прожил в Раменском под Москвой.
— Я из Екатерин… тьфу ты. Могу ляпнуть по запарке. Из Свердловска, короче.
— Жрать хочется, — проговорил Тюляпин и его живот издал соответствующий звук.
— Жрать у нас, действительно, нету, ёшки-матрёшки. И бойцы почему-то все без сидоров. Значит, ехали ненадолго, а получилось навсегда.
— У нас и спичек нет…
— Не плачь, Аркаша, потерпи чуток. Водички студёной попей. Во фляжку набери. Земляники поешь. Аромат, какой!
Александр вдохнул запах сорванной веточки с красной ягодкой.
— Я и забыл этот запах и вкус, — проговорил он, отправляя земляничку в рот.
Тюляпин уже ползал на коленях и набивал рот.
— Слышь, Аркаш. А ты с винтовки стрелять умеешь?
— Приходилось, — ответил тот, продолжая уминать ягоду.
— Научи как с ней обращаться, а то я ведь… и в армии не служил.
— Герой России! Орденоносец! Столько врагов уничтожил, но в армии не служил! Капитан диванных войск! — расхохотался вдруг Тюляпин.
Александр хотел было рассердиться, но захохотал сам.
— Ты-то не лучше!
Час потратили на изучение винтовки соратники по несчастью. Закопали лишние, набрали свежей воды.
— Надо было часы посмотреть у капитана. У него, наверняка, они были. Ёшки-матрёшки.
— Дело к вечеру. Надо идти. Может село какое найдём. Голод притупили ягодой, но это ненадолго. Скоро животы гудеть будут.
Лес кончился внезапно. Они вышли из кустов, а впереди чистое поле и просёлочная дорога, по которой катились два велосипедиста в немецкой форме. От неожиданной встречи опешили и те, и другие. У немцев винтовки оказались за спиной, а у Тюляпина в руках. Немецкие связисты бросили в пыль велосипеды и вытянули руки вверх. Один из них что-то сказал Александру, передёрнувшему затвор винтовки.
