высотой в шесть дюймов, наверное, чтобы даже наши микробы не смешивались. Нам дозволялось одно стерильное рукопожатие в начале встречи и одно — в конце; все остальное время мы могли только сидеть и смотреть друг на друга, перекрикиваясь на расстоянии!
[94]Посещения проходят в комнате у главного входа. Там стоит деревянный стол, с одной стороны которого сидит заключенный, а с другой — его посетители. Тюремщик сидит во главе стола; он слышит каждое произнесенное слово, следит за всеми жестами и выражениями. Уединиться совершенно невозможно — и это когда мужчина встречается с женой, которую он мог не видеть несколько лет. Кроме того, посетителю и заключенному запрещено прикасаться друг к другу и, разумеется, обмениваться какими-либо вещами[95].
Более радикальный вариант данного вида контаминации наблюдается в случае упоминавшихся выше институционально организованных признаний. Когда постояльцу приходится разоблачать значимого другого и особенно когда этот другой присутствует физически, признание в отношениях с другим перед посторонними может приводить к серьезной контаминации отношений и, тем самым, Я. Иллюстрацию можно найти в описании практик женского монастыря:
Самыми храбрыми среди сестер, обуянных страстями, были те, которые вместе признавались в грешных желаниях и свидетельствовали друг на друга, что они сошли со своего маршрута, чтобы оказаться рядом друг с другом, или, возможно, что они говорили друг с другом во время отдыха так, чтобы другие не слышали. Их мучительные, но откровенные признания о зарождающейся симпатии приводили к coup de grâce[96], на который они сами по себе могли быть неспособны, так как после этого вся община старалась держать этих двоих подальше друг от друга. Паре помогали отрешиться от одной из тех спонтанных личных привязанностей, которые часто прорастали в общине неожиданно, подобно сорнякам, вновь и вновь нарушавшим стройную геометрическую схему монастырских садов[97].
Аналогичный пример можно найти в психиатрических больницах, в которых практикуется интенсивная средовая терапия, во время которой пару пациентов, состоящих в связи, обязывают обсуждать свои отношения на групповых собраниях.
В тотальных институтах раскрытие своих отношений может принимать и более драматические формы, так как возможны случаи, когда индивид становится свидетелем физического насилия над кем-то, к кому он привязан, и его постоянно гнетет мысль о том, что он не предпринимает никаких действий (и что все это знают). Вот что мы, например, узнаём о психиатрической больнице:
