– Ты сильно пострадал?
– Пролежал несколько дней в больнице.
Она спросила, сломал ли я что-нибудь, и я ответил, что нет, но у меня был кровоподтек, который шел от левого плеча до правого бедра.
– Глупо так врать.
Я сказал ей, что это правда.
– Я не понимаю, когда ты говоришь серьезно, а когда шутишь.
– Считай, что я всегда серьезен, – ответил я ей и сквозь шум моря, легкий ветер, который веял над нами, над цепями велосипедов, среди голосов прохожих и торговцев розами, услышал чистый, ясный звук, который издавало ее пальто, когда по бокам терлось о подкладку.
– Так что, ты умеешь управлять лодкой, такой, как эта? – спросила она, мы как раз шли мимо пришвартованных за периллами лодок.
– Нет, но могу покатать тебя на весельной лодке. Такой мне управлять можно.
Она сказала, что согласна, потому что это очень романтично.
– У меня есть свидетельство о прохождении курсов первой помощи и выживания, – сказал я.
– Ты умеешь вязать узлы?
– Нет.
– Это очень сексуальное умение.
– В качестве компенсации у меня полно плохих татуировок, – сказал я.
– Правда?
– Да.
– Это мне нравится.
Кастель-дель-Ово>[12] высился посреди моря.
Мы стояли на краю маленькой дорожки, которая вела к дверям.
– Хочешь подняться? – спросила она.
Я ответил, что нет, но не стал рассказывать, что однажды мне стало плохо после того, как я посмотрел вниз с террасы для пушек.
– Сколько тебе лет? – спросил я ее.
– Очень мало.
– Сколько?!
– Угадай.
Я сказал, что это старый фокус, и если я назову цифру хотя бы на год больше ее настоящего возраста, то сразу потеряю все очки, которые успел заработать на сегодняшний момент.
– Хочешь сказать, что побеждаешь?
– А что, у меня плохо получается? – спросил я.
– Сколько? – Она повысила голос.
– Двадцать один.
Лола засмеялась и захлопала в ладоши:
– О’кей, ты на самом деле хотел сказать, минимум двадцать два.
– Клянусь, я сказал правду.
– Хорошо.
– А мне?
– Двадцать шесть.
– Хотелось бы.
– Тридцать два.
– Ты меня убиваешь.
– Сколько?
– Тридцать будет через пару недель. Много?
– Да, если ты чувствуешь себя на тридцать.
– Я не о себе говорю, а о тебе.
Лола ответила, что это не ее возраст, а мой.
Мы решили пройти через виллу Коммунале, чтобы вернуться в центр. Рядом с боковым входом был бар.
– Хочешь чего-нибудь? – спросил я.
– Пива, – ответила она.
Мы взяли две маленькие бутылки «Перони», 4 евро.
– Мы еще увидимся?
– Почему бы и нет, – ответила она.
Я сказал, что хотел узнать о будущей встрече заранее, потому что в случае положительного ответа мне не пришлось бы ее целовать. Лола заметила, что это ужасные слова, а я ответил, что совершенно не собирался с ней ссориться, отнюдь.
