– Безумно.
Ага, легким движением руки брюки превращаются… превращаются брюки…
– Я тоже рад, – кивнул Барон и наклонился вперед.
Простое движение, словно жест фокусника, сотворило магию. Он весь подобрался, как хищник перед прыжком. Вместо вальяжного и самоуверенного олигарха на меня смотрел загнанный охотниками в пещеру зверь. За спиной сплошная стена из земли и камней, бежать больше некуда. Он повернулся к ним оскаленной мордой и выбирал, на кого напасть.
– Я могу не спать сутки и сторожить тебя. Следить, чтобы не пырнула кухонным ножом, не огрела по затылку бутылкой и не сожгла заживо. Двое суток, если постараться, но потом упаду. Вариантов убийства станет еще больше. Ты ведь мечтаешь задушить меня во сне подушкой, правда?
Он смотрел так, что я голову не могла поднять. Давил харизмой и силой характера. Я чувствовала тяжесть бетонной плиты на плечах. Всю нашу солидную разницу в возрасте, положении, прожитых годах. Девочка, дерущаяся за обед в столовой, шагнувшая в столицу, как в пропасть, и тот, кто окопался в бункере под собственным домом, спасаясь от страшного врага. Я не собиралась уступать и признавать поражение. Я знала, что правда навредит, но не могла ответить по-другому:
– Да. Мечтаю.
Барон улыбнулся. Я видела, как дрогнули его губы, и лицо снова превратилось в маску. Он отклонился назад, расслабив руки. Мне показалось, что выдохнул и успокоился. Я угадала с ответом. Именно его ждал.
– Мне негде тебя запереть. Здесь даже туалет не закрывается, да и мне он нужен. В хранилище продуктов слишком холодно, в помещениях с оборудованием тоже. Ты не выдержишь там и нескольких часов. Поэтому мы с тобой все будем делать одновременно. Есть, принимать душ, сидеть на диване перед телевизором и главное спать. Ты будешь пить снотворное по одной таблетке вечером. По две, если понадобится. Медикамент исключит притворство и неожиданное пробуждение ночью. До первой дозы девять часов. Располагайся.
Совместный душ напугал сильнее общей кровати. Он ведь пошутил, да? Он не собирался всерьез лезть со мной под воду и тереть спину мочалкой? Я не хотела видеть его голым! Я не хотела, чтобы он ко мне прикасался! Глубоким вдохом подавила порыв высказаться и застонала. Идиотское правило о молчании, рабское положение и ужасная ситуация. Еще и снотворным себе здоровье портить. В туалет по большой и малой нужде тоже вместе ходить будем? Он не подумал об этом?
– От гримас бывают ранние морщины, – поддел Барон, – косметологи тебя полюбят сразу и навсегда.
