Ракшас форсировал двигатель, рывком влез между БРДМ и обочиной, после чего выровнял скорость. Две машины неслись бок о бок. Стрелка спидометра застыла на ста десяти километрах в час. Ракшас снова глянул в зеркала. Тварь уверенно приближалась.
- Баламут, быстрее, догоняет, - Ракшас чуть не раздавил переговорное устройство в кулаке.
- Не могу, иду на пределе, - выплюнула ответ рация.
- Твою мать, не уйдем, - Халк перелез на задний ряд сидений, открыл дверь, перебираясь в кузов. В открывшемся люке бронемашины появился Седой, разворачивая свою турель. Короткими очередями задолбил, пристреливаясь, один пулемет. Минутой позже присоединился второй. Здоровяк добрался до своего «Утеса». Свинцовый поток двумя пунктирами трассеров сошелся на туше монстра. Бронебойные пули впивались в уродливое тело, полетели кровавые ошметки. Разъяренный клекот на секунду перекрыл рев двигателей. Ракшас вцепился в руль, превозмогая желание удавить педаль газа в пол. Глаза с трудом отрывались от зеркал заднего вида в коротких попытках контролировать дорогу. Холодный пот стекал вдоль позвоночника. Тварь еще ускорилась, почти нагоняя. Чудовищный клюв приоткрылся в обещании скорой и мучительной смерти.
- В шею бейте, в шею!!! – заорал Ракшас, увидев, что до чудовища остались считанные метры. В какофонии боя его, само собой, никто не услышал. Да и не слушал, если честно. Не до того сейчас. Парни на пулеметах и сами сообразили. Росчерки трассеров переместились выше. Пулеметчики вцепились в гашетки мертвой хваткой. Выстрелы слились в сплошной грохот, гарантированно перегревая стволы. Да кому они нужны будут через пять минут, эти стволы. Ставка ва-банк.
Клацанье пустых затворов растворилось в шуме моторов. Пулеметные короба опустели. Теперь точно пипец. Ракшас уже не смотрел на дорогу. Внимание целиком приковано к происходящему позади.
Хорошая все-таки штука - жизнь, где бы ни была. И калибр двенадцать и семь тоже хорош. Голова чудовища вдруг дрогнула и съехала на бок, повиснув на лоскутах кожи и сухожилий. Измочаленный обрубок шеи зафонтанировал черной кровью. Тварь какое-то время неслась за машинами с прежней скоростью. Затем начала спотыкаться, путаясь в ногах и, в конце концов, завалилась на бок, проехав по дороге еще метров тридцать. Могучее тело монстра затряслось крупными судорогами. Конечности хаотично дергались, вырывая куски асфальта страшными когтями.
Машины синхронно остановились метров через семьсот. Ракшас выдернул ручник, на подкашивающихся ногах подошел к заднему борту кузова. Халк застыл бронзовой статуей, вцепившись в рукояти пулеметного станка. Седой стеклянными глазами смотрел куда-то вдаль. Из «Каймана» доносился трехэтажный мат. В течение этих десяти минут рейдеров можно было брать, как говорится, голыми руками. Но ступор понемногу пошел на спад, люди стали приходить в себя. Халк первый загремел железками, перезаряжая свой пулемет. Баламут сменил командира, вытащив наверх новый короб с патронами, и трясущимися руками начал те же манипуляции. Седой, все так же молча, хлопнул Ракшаса по плечу, красноречиво мотнув головой, и взгромоздился кузов. Пикап взвизгнул резиной, разворачиваясь, потихоньку покатился к поверженному монстру. Громадная туша лежала бесформенной кучей, периодически покрываясь судорожной рябью. Смертоносные конечности замерли, впившись когтями в дорожное покрытие. Седой не стал растягивать сомнительное удовольствие собирания трофеев. Два удара топора и голова монстра летит в кузов. Стук по крыше – можно уезжать. Баламут изъелозился в турели, обшаривая стволом округу в ожидании новой напасти. Седой перепрыгнул на броню, согнал маленького механика на его штатное место и нырнул в люк. Через минуту колонна двинулась дальше, восстанавливая походный порядок.
