Утверждение о том, что Бог абсолютно свободен, гарантирует то, что божественная природа свободна от какого бы то ни было внешнего влияния. Так, на Бога невозможно воздействовать с помощью магии. И все же божественную свободу не стоит понимать так, что Бог действует из прихоти или каприза. Как раз наоборот, благой Бог совершает только благие поступки (пожелание зла было бы невозможным противоречием с божественной природой), Бог рациональный действует только рационально (таким образом, невозможно пожелание Бога, чтобы «два плюс два равнялось пяти»). Однако сложность тут в том, не ставятся ли в таком случае благость и рациональность сами по себе превыше Бога, лишая тем самым Бога наивысшего статуса. Классическое решение, предлагаемое такими мыслителями, как Фома Аквинский, — это сложное суждение о божественной простоте, то есть утверждение о том, что в единой божественной природе нельзя проводить никаких границ. Иначе говоря, нельзя проводить различие между Богом, божественной благостью и божественным разумом, как если бы они были независимыми составляющими. Это утверждение само по себе проблематично. Например, если божественный разум всеведущ, он должен включать в себя и понятие о зле, хотя божественная воля полностью его отвергает. Таким образом, видимо, между этими составляющими все–таки должно быть сделано разграничение, и они, следовательно, не слиты в одно целое в божественной простоте. Впрочем, человеческого языка явно недостаточно для обсуждения этого. Один из возможных вариантов преодоления данного противоречия — это воспользоваться богословским утверждением о самодостаточности Бога, его способности к самоподдерживающему бытию–в–себе, таким образом, Бог не обязан какому–то другому существу своим бытием. Эта идея выражена в богословском высказывании «В Боге бытие и сущее совпадает». Подобным же образом можно было бы сказать и о божественной благости: «В Боге благое и сущее совпадают».
Ученые обычно с настороженностью воспринимают философские рассуждения. Они кажутся им слишком снисходительными, слишком уверенными в своей способности выводить общие принципы. Ученые опираются на научный опыт, говорящий о том, как удивителен на самом деле физический мир, и о том, что нашим представлениям приходится время от времени подвергаться радикальному пересмотру под воздействием реального положения вещей (квантовая физика тому пример). Этот опыт и заставляет их относиться с подозрительностью к любому заявлению о решающей способности человеческого разума определять наперед, что «неразумно», а что «здраво» или даже просто непротиворечиво (дуализм волны/частицы). Ученые предпочитают «восходящий» стиль мышления, начиная с рассмотрения явления, которое нуждается в понимании, а уже потом отыскивая стоящие за ним принципы. Определение Свинберна может показаться ученому слишком абстрактным. Другим подходом к размышлению о Боге могло бы быть рассмотрение влияния веры в Бога на человеческую жизнь, или, другими словами, выяснить то, какую «реальную ценность» она имеет.
