– Я хочу узнать тебя ближе.
– Это что ещё за игры? Зачем тебе узнавать меня ближе? Хочешь, чтобы я поверила, что один поцелуй, далёкий от нежности и романтики, настолько застил тебе голову? Ты всерьёз думаешь, что я на это куплюсь?
– Я не хочу играть в игры.
– Тогда зачем играешь?
– Я не играю. Я пришёл сюда потому, что эта ваша дурацкая девчоновья возня отличный повод приблизиться, прикоснуться к тебе, поцеловать тебя.
– Всё. Хватит. Я не знаю, почему ты это делаешь, но раз уж ты разбил мои иллюзии, то я сброшу и последние маски. Я знаю об условии Сабрины – соблазнишь меня, получишь её. И вот что я тебе скажу: тебе придётся найти другой способ, чтобы до неё достучаться.
– Это просто смешно! Я не хочу Сабрину. И никогда не хотел.
– Сегодня утром ты говорил ей другое. И, если честно, ты подходишь ей абсолютно идеально, даже больше, чем две половинки. Вы до ужаса одинаковые и вместе составите могущественную, хоть и тошнотворную парочку.
Дарк Бэсет сощурился и глядел на неё зло, почти угрожающе:
– Может и так, но это не отменяет того факта, что ты хочешь меня. Тихая, скромная ректорская дочка, королева иллюзий. Только я за всеми твоими масками отлично вижу тебя настоящую. Что могло заставить тебя связаться со смертным? Любовь? Не смеши! Да, возможно тебя мучает совесть, и ты чувствуешь свою вину, потому что для них такие как мы – верная смерть. Мы разбиваем им сердца, а без сердца никто долго прожить не может.
– Почему же? Ты вот, например, живёшь?..
– Считаешь меня бессердечным животным? Тебя это возбуждает, маленькая шлюшка? Тебя тянет ко мне по той же причине, что тянуло ко мне? Нравится запретный плод? И что? Если завтра я разобьюсь на мотоцикле, будешь по мне скорбеть так же, как сейчас скорбишь по нему?
– Ах та мразь!.. – задохнулась Аврора.
Она потом, и сама не могла понять, почему его слова так больно ранили.
– Сначала разбейся, потому посмотрим, – бросила она в сердцах.
В чёрных глазах полыхнула ярость. В голосе его зазвенел металл и лёд.
– Сначала я тебя поимею. А там посмотрим.
– Ну, тогда тебе придётся жить вечно.
– Не будь такой самоуверенной.
– О, да! Ты изобретателен. Я это поняла.
– Мне не придётся ничего изобретать. Игра будет честной.
– Всё–таки – игра? – с презрением передёрнула плечом Аврора.
– Ну, раз просто принять тот факт, что ты мне нравишься тебе не захотелось, будем играть. Почему нет? О! Не трудись снова указывать мне на дверь, малышка Мэйсон. Я уже ухожу. Но мы скоро встретимся.
