Я не прошу меня любить, или У тебя все равно нет выбора | страница 10



Хорошо, что меня вовремя усадили. С минуту на минуту мне откроется будущее, причём исключительно моё. Я всегда чувствовала себя паршиво, когда приходили видения касаемо моей жизни. А судя по тому, что мне хочется сдохнуть, это будущее уже не за горами.

― Что у нас здесь? ― послышалось где-то позади.

― Вот, девушке на улице стало плохо. Слабость, головокружение, учащённое дыхание... ― женщина, которая привела меня в центр, стала перечислять симптомы.

― Сейчас посмотрим, ― рядом со мной кто-то присел.

Головокружение не прекращалось и даже усиливалось. Не нашлось сил и на то, чтобы раскрыть рот и сказать, какое мне нужно лекарство. Правая рука, словно плеть, лежала на подлокотнике. Она занемела, и я не могла ею пошевелить. Левой рукой хотела добраться до кармана, где лежали таблетки, которые мне прописали в Штатах. Пилюли делали своё дело быстро. Они не только быстро поднимали пониженное давление, но и каким-то образом действовали на психику, блокируя мой дар.

Добраться до кармана не удалось: предварительно сняв рукав куртки, мою конечность схватили и натянули на неё манжетку. Я услышала характерный звук помпы тонометра. Плечо сдавило, когда манжетка наполнилась воздухом.

― Пониженное давление и частый пульс, ― руку отпустили, но тут же приподняли одно, а потом и второе веко, посветили фонариком в глаза. ― Аллергия на препараты есть?

― Нет, ― еле-еле прошептала я, и мне тут же положили таблетку под язык.

― Сейчас ещё сделаем укол, и всё должно стабилизироваться. Организм молодой, должен справиться.

Врач словно в воду глядел. Я и без уколов пришла в норму. Головокружение резко прекратилось, и я, распахнув глаза, отчётливо увидела стоящих надо мной людей.

― Так, взор прояснился. Головокружение прошло? Вам лучше? ― нависло надо мной женское лицо.

Ответить я не успела. Перед глазами поплыла голубая дымка. Ухватившись за подлокотник дивана, я впала в транс.

Мне привиделся молодой мужчина. Не знаю, сколько ему могло бы быть лет в действительности, но выглядел он на двадцать пять. Высокий, под два метра, плечистый и крепкий. Длинные тёмные волосы заплетены в косу и перекинуты через плечо. Виски выбриты. Глаза синие, как море на глубине. Сам смуглый, будто только что приехал с Бермуд. Одежда странная, словно средневековая. Чёрные брюки, фасоном похожие на галифе, заправлены в длинные кожаные сапоги с бляшками. Белая рубашка просто слепит своей чистотой, в прорезях манжет красуются запонки из желтого металла с синими камнями. Думается мне, что это благородный металл, да и камни непростые.