Я встал и, не спеша, просто прогуливаясь, направился к КПП. Я не проявлял ни малейшего намека на агрессивность, стараясь ничем не подать вида, что меня заинтересовал этот объект. Но стоило мне приблизиться, как вдруг все исчезло. Снова передо мной была аллея парка, тополя и пруд. И я опять не заметил момента, когда произошла смена декораций. Мне показалось, что меня окликнули сзади, я обернулся, но никого не увидел, наверное, просто почудилось. А когда повернулся, то КПП уже не было.
На следующий день, как ни старался я вглядываться в старый парк, канал больше в том месте не открывался. Видимо, мое поведение показалось кому-то подозрительным, и место открытия канала перенесли. Мои опасения подтвердились. Когда я возвращался к себе в номер, то поднимаясь по лестнице, заметил у своей двери двух вооруженных людей, двое других стояли у двери комнаты Сергея. Они еще не успели увидеть меня, и я осторожно, стараясь не шуметь, спустился в холл, и быстрым шагом направился прочь, идя так, чтобы не попасть в поле зрения тем, кто мог смотреть через окно. Тогда-то я и попросил профессора предупредить тебя об опасности.
Я был в отчаянии. Едва было блеснувшая надежда на спасение, угасла. Более того, в результате своих необдуманных действий, я попал под подозрение, и навлек подозрение на тебя. Я и так этими днями не встречался с тобой, опасаясь, что наши контакты могут находиться под контролем. Сейчас тем более, нужно было держаться подальше друг от друга. Мне казалось, что за мной постоянно следят. Я снова шел в сторону окраин, стараясь обходить людные места, если какое-то место в этом городе можно было назвать людным. Я забрел туда, где находилась куча камней, казалось, здесь за мной уже никто не следит. Солнце уже коснулось края горизонта, смеркалось.
Нужно было обдумать создавшееся положение, и попытаться наметить план дальнейших действий. Но я уже не мог думать, голова была, как ватная, ноги подкашивались. Весь город облазил, даже видел это чертово КПП, и все зря! Ни одна здравая мысль в голову не приходила.
Я не спал почти трое суток, и не заметил, как глаза мои закрылись, и я провалился в сон. Проснулся я от утренней прохлады, серело. Мыслей не было, в голове пустота — в душе отчаянье. Я сидел, опершись спиной о груду камней, и смотрел, как уходит ночь, как розовеют легкие облака, как светлеет небо, и первые лучи восходящего солнца касаются земли. Безучастным взглядом смотрел я на то, как тень от большого дерева тает и разворачивается в сторону. Земля, на которой только что лежали тени от деревьев, уже осветилась солнечными лучами, и только один кусочек тени не хотел таять; везде уже было светло, только одинокое темное пятно лежало у груды камней. «Что-то не так» — подумал я, встал и подошел к пятну. И вдруг заметил, что пятно было отверстием между камнями, напоминавшим вход в катакомбы! Это действительно был вход, я сделал несколько шагов вглубь, и сразу же оказался в темном сыром подземелье. Идти дальше без огня было бессмысленно.
