Сейчас случай со мной считался бы явной неудачей, а тогда это казалось успехом, большим успехом. Вот и возил доктор Вагнер меня по всему миру, как экспонат. Сначала, вместе с Гитлером попал в Аргентину, потом в Америку, а сейчас, вот, сюда.
— Но, Гитлер покончил собой! — воскликнул я. — Он застрелился! Его тело опознали!
— Нет, это был не Гитлер, они пристрелили двойника, пристрелили, потом облили труп бензином и сожгли. Да, и не думаю, чтобы все, кто участвовал в опознании тела Гитлера, действительно опознали его. Просто, такая версия, что Гитлер мертв, устраивала всех. Его вывезли на подводной лодке в Аргентину. Вывезли и его, и архивы лаборатории, когда уже наши танки ворвались в Берлин. Гитлер дожил до глубокой старости, и умер в 1965 году, в Аргентине. Немцы хотели его использовать, как знамя для возрождения нацизма, но куда там, — старик махнул рукой, — я его довольно хорошо знал. Это был душевно больной, сломленный человек. Уже в конце войны, когда он понял весь ужас поражения Германии, он замкнулся, ушел в себя, и не общался ни с кем, кроме своей собаки. Дальше — хуже и хуже. Иногда, уже там, в Аргентине, у него бывали минуты просветления, тогда мы разговаривали с ним, но потом он снова уходил в себя.
— Скажите, профессор, — спросил я, — а он раскаивался в том, что натворил?
— Раскаивался? Конечно же, нет! Ни в чем он не раскаивался, ему казалось, что Германия проводила недостаточно жесткую политику по отношению к завоеванным народам, в этом и видел он причину поражения.
— Александр Степанович, а в Аргентине лаборатория продолжала свои исследования? — спросил доктор.
— Да, продолжала. Исследования проводились и в Америке. Как только ЦРУ стало известно об этих разработках, США начали финансирование программы. Но опытов над людьми вначале не проводили, были проблемы с человеческим материалом. Это уже потом, когда по всему миру построили секретные тюрьмы ЦРУ, исследования были продолжены в полном объеме. Именно эти тюрьмы и поставляли человеческий материал.
— Но сейчас-то они работают не с узниками тюрем? — спросил я.
— Да, для качественных результатов нужен и качественный материал. Узники нужны для экспериментов. Такие эксперименты до сих пор проводятся, но не здесь. Здесь уже налажено производство. Существуют сотни таких лабораторий по всему миру, под видом клиник психологической реабилитации. Их интересуют люди, являющиеся высококлассными специалистами, но пережившими душеные травмы. Их лечат, восстанавливают профессиональные навыки, потом возвращают тем, кто их сюда направил, а на основе клеток создают множество копий, обладающих профессиональными навыками оригинала, но лишенные каких-либо личностных качеств. Их продают заказчикам за большие деньги.
