— Вы были начальником кафедры полевой хирургии Ленинградской военно-медицинской академии, на кафедре висит Ваш портрет! Лицо, Ваше лицо, точно такое же, как на портрете!
И тут я понял, что казалось мне странным в облике старика, лицо его вовсе не было лицом пожилого человека! Не было старческих морщин, не было седины на его висках, это было лицо человека, не старше сорока лет. Но вся его фигура, весь облик его, говорил о том, что перед нами глубокий старик. И глаза, эти странные глаза! Это были глаза старика. Казалось, что вся боль и скорбь веков, отразились в этих глазах.
— В сорок первом Вы ушли на фронт, и считаетесь пропавшим без вести, — сказал Станислав Викторович.
— Пропавшим без вести? Как странно, как нелепо. Могли бы просто написать, что я погиб. Но я, действительно, пропал без вести, и не только для вас, а и для себя. Тот, которого вы видите перед собой, уже не профессор Невелький, это только продукт секретной лаборатории гестапо.
— Вы были там, в секретной лаборатории доктора Вагнера? Тогда во время войны?
— Да, был, был всего лишь одним из подопытных кроликов этой лаборатории, единственным, кто остался в живых.
— Александр Степанович, скажите, военврач Архангельский? Вы знали его? Он был там, у немцев?
— Кто он Вам?
— Это, это …. Мой отец!
— Не волнуйтесь. Вашего отца никто ни в чем никогда не сможет упрекнуть. Он был честным и мужественным человеком.
— Так, что же с Вами произошло? Тогда в сорок первом? — спросил доктор.
— Произошло то, что обычно бывает на фронте. Немецкие танки прорвались на нашем участке, тылы эвакуировать не успели, немцы оказались на территории госпиталя. Нас взяли прямо в операционной, даже операцию закончить не дали. Но, все равно, всех раненых тут же расстреляли. Расстреляли и почти весь медицинский персонал. Нас забрали. Почему не расстреляли сразу, не знаю. Но потом, уже в лагере для военнопленных, один немецкий врач узнал меня, я ведь был известен, мои работы, да и портреты тоже, публиковались в печати. В медицинских научных кругах мое имя кое-что значило. Работы Вашего отца тоже были известны, хотя портреты не печатались в прессе. Вопросы, которыми он занимался, представляли определенную долю секретности.
Так мы попал в секретную лабораторию гестапо, в клинику доктора Вагнера. Занимался он опытами над людьми. Предлагали сотрудничать, но мы отказались. Им нужны были знания Вашего отца. В работах по созданию копий организмов, на основе генов, немцы продвинулись достаточно далеко. Они использовали смесь науки и эзотерики, и добились неплохих результатов.
