– Но ведьма может решить проблему с недугом принца.
Офелия широко распахнула глаза и с недоверием уставилась на него:
– К чему ты клонишь?
– Лишь к тому, что наш главный лекарь сделал одно предположение…
– Какое? Говори немедля!
– Он не нашел ни единого изъяна в теле принца. Он абсолютно здоров, и это несомненно. Только там, ― он указал на свое причинное место, ― возле королевского достоинства есть странные черные родинки, три точки, что образуют собой треугольник. Если на них направить свет, пропущенный через алмаз, то они отдают легким зеленным отливом.
– Ах, она паскуда! – королева заметалась по комнате, нервно покусывая палец. – Прокляла, зараза! Я знала! – она быстро подлетела к советнику и начала грозно махать перед его носом тем же пальцем. Людвиг слегка отстранился с недоверием косясь на красные отметины от благородных зубов. – Я знала, что здесь что-то не так! Дам тебе сына! Только сыну детей не дам! Ох, ― она подошла к трюмо, уселась на стул, схватив веер, и принялась быстро себя обмахивать. – Знала же, что больнее всего наказывать детьми. Как я сразу не догадалась!
– Ваше Величество…
– Что?! – заревела на него королева.
Людвиг вжал голову и вновь поклонился.
– Может, она не совсем лишила принца способности к деторождению?
Королева прищурила один глаз и приковала все свое внимание к старому советнику.
– Говори.
– Может, она только ограничила выбор достойной партнерши.
Глаза королевы налились кровь, рот искривился, оголяя белоснежные зубы, нос сморщился, будто она почуяла зловонный смрад. Она вскочила на ноги и громко закричала:
– Хочешь сказать, что эта тварь, заговорила его член вставать только на ведьму?!
Глава 4. Ох, уж эти невесты!
В деревянной клетке, прибитой к повозке, запряженной тройкой лошадей было весьма тесно. Пять ведьм, пусть и весьма хрупкого телосложения, закованные в кандалы из черной меди, злобно косились на стражников, чинно марширующих по обе стороны. Ненавистный Элпис ловец королевских невест ехал верхом на черном вороном коне впереди всей печальной процессии.
Ведьма с белоснежными волосами никак не могла себя заставить не бросать злобные взгляды, на которые этот мужчина каждый раз, как по волшебству, отвечал ей доброжелательной улыбкой, кою бросал через плечо, что весьма ее раздражало. Но больше, чем его, Элпис сейчас ненавидела предателя-дракона, которому посвятила лучшие месяцы своей жизни, не говоря уже о пылких ночах и любовных ласках. Она точно знала, что, если все-таки погибнет на этом отборе, то ее последними предсмертными словами станет хорошенькое проклятье в адрес Дорана. И вот как раз выбором каким именно способом испортить ему остаток драконьей жизни, она и решила себя отвлечь, правда, совсем ненадолго.
