— Ничего не знаю, инструкция.
Мы выехали из квартиры. Я отдал ключи. Квартиру опечатали, повесив на замок пломбу. Квартира наша немедленно перешла по блату какому-то городскому начальнику. Квартиры были самым большим богатством в СССР.
Знакомая Машка Рабинович ночью свою квартиру вскрыла и въехала обратно. У неё был грудной ребенок. «Пошли они все в… ! Мне идти некуда» — сказала она.
Сначала мы переехали к моему другу Марику. Их в однокомнатной квартире жило пятеро. Помучившись так два дня, мы переехали к Боре и Ире, тоже нашим друзьям. У них была совершенно пустая комната для нас. Мебели не было, мы спали на полу. Родители тоже нашли место у своих пожилых друзей.
Зато вечером было весело.
Ира с Борей живут сейчас в Нью-Йорке. Марик с Шурой в Лос-Анджелесе. Мы дружим. Те далекие времена вспоминаем со смехом. Ты помнишь, Шурка, ту половую жизнь? «Мелиха» (так называлась та власть, государство, система на еврейском жаргоне) подарила нам немало поводов для смеха. Смех выручал. Мы смеялись над тупостью «мелихи», над бюрократией. Мы уезжали без сожаления.
«Мелиха» пусть остается. Она себя сама съест.
— Скажите, Хаймович, ваш брат живёт за границей?
— Ну, что вы. Это я живу за границей. Мой брат живёт на родине.
Все время опасались провокаций. В рестораны ходить нельзя. Устроят драку — не пустят. Никаких веселых проводов. Еще немного. Мы вытерпим.
Нам помогали. Помогали те, кому мы когда-то помогали. Подарки мы не принимали. Вес был строго ограничен. Передать что-то кому-то, взяв с собой в чемодан, было невозможно. Знакомый инженер Иосиф Дворкин отвернулся от меня при встрече. Были такие, которые нас чурались, переходили на другую сторону улицы, чтобы не встречаться и не разговаривать. Мы не обижались. Мы всё понимали. Сейчас Иосиф с семьей живет в Израиле.
Сдали трудовые книжки. Сейчас документ, который сопровождал тебя всю жизнь, кажется смешным. С трудовой книжкой принимали на работу и увольняли с работы. Там были все записи, сделанные начальниками отделов кадров — «черными полковниками»: опоздания на работу, выговоры за прогул, увольнение по статье такой-то, (например за тунеядство, пьянство) и т.д. Все это делалось без суда, без права на оспаривание. Трудовые книжки обычно хранились по месту работы.
Кто знает, может быть в Америке тоже потребуют трудовую книжку? Моя супруга решила сделать рукописную копию своей трудовой книжки. «Черный полковник», заметив, забрал книжку с криком: «Хотите провезти наши секреты врагам!» Проявил бдительность!.. Но во «вражеской» Америке трудовые книжки не требовали.
