Колбасная эмиграция | страница 14



— Подпиши заявление, — сказал он Верезубу, — и не надо собраний, он же не член партии.

Верезуб обрадовался и подписал. Он не был плохим человеком. А Яков Беренштейн перестал со мной разговаривать. Ну, и я с ним тоже. Из России Яша так и не уехал.

А через 2 месяца, узнав о моём желании выехать в Израиль, меня, как бывшего главного инженера, вызвал к себе другой еврей, управляющий строительного управления области, «всех начальников начальник», Наум Михайлович Фридман.

— Вы должны уволиться с работы. У нас не могут работать те, кто хотят предать родину, — медленно негромко сказал Наум Михайлович.

Глаза мои сузились от злости:

— А как же другие евреи, которые работали у вас, и уехали в Израиль? — спросил я.

— Не знаю, — сказал Фридман, прямо глядя мне в глаза, — И не хочу знать. Меня это не касается. Они все сразу увольнялись.

После этой встречи я уволился «по собственному желанию». Думаю, что Фридман заставил меня уволиться с работы по собственной инициативе. Моя жена продолжала работать. Наум Михайлович Фридман из СССР не выехал.

Наступали дни кошмара.


«У нас нет возможности вас выпустить»

Сначала мне казалось, ничего страшного не произошло. Ну, заставили уволиться с работы. Если выпустят через месяц или два, можно и потерпеть. Мы продолжали собирать подписи под заявлением на выезд. Обошли все городские библиотеки, получили подписи, подтверждающие, что мы не должны им никаких книг. Подписи о том, что мы не имеем задолженности по оплате счетов за свет, газ, телефон.

Надо было предоставить почтовую справку о том, что оригиналы дипломов об окончании институтов отправлены по месту их выдачи. Мой синий диплом об окончании политехнического института я сам отправил во Львовский политех. Кому он, кроме меня, был нужен? Сделали фотокопии дипломов.

Практика отбирания дипломов, введенная в СССР по отношению к евреям, не знает аналогов в мире. Тех, кто уехали раньше нас, заставляли платить за вывоз дипломов по 700 рублей. У нас дипломы просто отбирали. Самое нелепое состояло в том, что советские дипломы почти нигде в мире не признавались, а тем из нас, кто продолжил работать в Америке или в Израиле инженерами, врачами, учителями пришлось защищать дипломы второй раз. Забегая вперед, скажу, что русские евреи с этой задачей справились на отлично. Еврейские головы прошли снова трудные экзамены на чужом языке. Мы с гордостью можем сказать, в Америке евреи-специалисты стали не последними врачами, инженерами, учеными и педагогами. При этом практически все эмигранты прошли через тяжелый период становления. Приехав без знания языка, без денег, устраивались, где могли, работали уборщиками, строителями, таксистами, нянями. Путь к успеху был долгим и тяжелым.