— О дочери Николаса и твоей новоиспеченной кузине конечно, — удивленно посмотрел на воспитанника Брэм.
— Но… Я никогда не общался с детьми! — растерянно выдавил из себя Кейтен, — может, лучше будет оставить девочку в ее новой семье и выделить денег на ее содержание?..
— Что это ты там бормочешь, а? — грозно переспросил наставник. — Ты собираешься оставить свою родную кровь, единственное, что напоминает о твоем дяде, прозябать в этой деревне? О каком содержании ты говоришь? Ты разве не заметил, как относятся тут к этой девочке? Сирота, дурочка и приживалка! Оставить ее в новой семье, где на нее с раннего детства сваливают всю грязную работу?!
Кейтен смущенно опустил глаза. Предавшись своей скорби, он и впрямь не обратил никакого внимания на девочку.
— Брэм…
— Нет уж, послушай! — перебил его мужчина, — если твой взгляд затуманен горем, позволь мне его прояснить! Девочка одета в чьи-то обноски, шарахается от своих благодетелей в ожидании очередного тычка и ее маленькие, детские руки покрывают мозоли. К тому же, как я заметил, ночует юная леди Эллион в коморке около сеней. И не думаю, что из содержания, которое ты собирался оставить здесь, ей перепала бы хоть пара медяков.
— Хватит, Брэм! Я всё понял и мне уже стыдно! — нахмурился Кей. — Утром пойдем и поговорим со старостой и заберем девочку с собой. Ты доволен, мой дорогой наставник?
— Вполне, — хмыкнул тот.
— Жаль только, я слабо себе представляю, как трое воинов смогут воспитать ребенка. Особенно девочку, — тоскливо протянул Кейтен.
— Не переживай, мой мальчик, это проблема решается с помощью найма гувернантки и нескольких учителей. А теперь ложись спать, я думаю, чем раньше завтра мы выдвинемся в путь, тем лучше. Светлой ночи.
— Светлой ночи, Брэм, — без особого оптимизма протянул Кей.
Почти всю ночь Кейтен провел без сна, ворочаясь на своей узкой кровати. Его отвлекали то грустные мысли о смерти дяди, то храп наставника на соседней кровати. Но больше всего его пугали и отгоняли сон испуганные мысли о маленькой девочке, забота о которой отныне ложилась на его плечи.
Утром он встал, едва рассвело, и измученно побрел в общий зал, сопровождаемый бодрым и отвратительно довольным наставником. Они только успели заказать Бересеню завтрак и занять вчерашний стол, как к ним присоединились остальные участники их отряда. Виктан сонно тер лицо, а идущий рядом с ним Левонис уже перебирал струны лютни, что-то мурлыча себе под нос.
— Прекрасного дня, друзья мои! — почти пропел менестрель, — какая чудесная сегодня погодка! Ах, последние теплые летние деньки, разве они не волшебны?
