– Снижайте стресс ребенка, чтобы сохранять участки мозга, ответственные за контроль эмоций, за эмпатию и понимание точки зрения другого. Для этого надо учиться самим контролировать свой собственный стресс, потому что главный источник стресса ребенка – это родители.
– При аморальном поведении в первый раз надо поговорить с ребенком и все объяснить ему спокойно, рассказать, как другим больно от этого. Маленьких детей надо учить: котику больно, пожалей его. Учите его жалеть маму. По принципу зеркальных нейронов, он будет испытывать сопереживание. В случае маленьких детей лучше поощрять моральное поведение, а от аморального поведения отвлекать. Более старшим детям в случае аморального поведения надо объяснять, в чем именно они неправы и какой ущерб нанесли другим. Проговаривайте моральные дилеммы, читайте книжки, обсуждайте, рассказывайте, что такое хорошо, что такое плохо, и почему. Так развивается когнитивный компонент нравственности.
– Если аморальное поведение повторяется, то надо ввести правила: если ты еще раз так сделаешь, то будут такие-то последствия. Наказание не должно быть физическим, унизительным и жестоким, потому что жестокость учит жестокости и разрушает участки мозга, которые ответственны за моральное поведение. Заметьте, что наказание должно быть в соответствии с возрастом, и всегда одним и тем же. Лучше всего наказывать сразу после проступка, тогда будет формироваться связь между поступком и наказанием. Наказание не должно лишать ребенка вашей любви; не должно в качестве наказания использоваться игнорирование, потому что это – жестокое насилие. Наказание не должно быть насилием, а лишь логическим следствием поведения.
Поведение лучше формируется на подкреплении, чем на наказании. И еще лучше – на профилактике, чем на исправлении. Показывайте сами образец морального поведения, и следуйте всем тем принципам, которые вы проповедуете.
Фрагмент девятый. «Свита должна повиноваться гению»
Этот фрагмент – о том, как у нарцисса формируется жажда власти.
Владимир пишет:
«Ещё я привык, что в плане еды или обслуживания достаточно малейшего моего желания, чтобы всё было сделано, и оперативно. «Я хочу» – вот и всё. Я не привык к отказам в чем-либо.
Я привык командовать в обмен на то, что я буду лучшим. Я командовал, пользуясь тем, что я – гений, надежда всех вас: работайте на меня одного! Родители и так твердили, что они работают только для меня, что они ещё совсем не разъехались только ради меня. В общем, на меня навесили такие надежды, что… Я стал словно обвешан ожиданиями, обильно высказываемыми, и ещё обильнее – невысказанными. От матери, в первую очередь. От отца. От учителей. От одноклассников. От бабушек и дедушек, и т. д.
