В университет мы приехали после четырех часов – на кафедре не было ни одной живой души. Дверь заперта на замок, в коридоре – тишина: ни студентов, ни преподавателей. В принципе я ожидала нечто подобное. Конец января – время студенческой сессии, и преподаватели, очевидно из вредности, не сидят сутками на кафедре на тот случай, если сюда случайно забредет «хвостатый» студент. Есть расписание консультаций и экзаменов. Будь любезен, дружок, приходи в положенное время: ждать тебя никто не будет.
– Опоздали, – расстроилась Алина.
Я подошла к стене, на которой висело расписание консультаций.
– Захаров, Захаров, – бормотала я себе под нос, опуская палец по списку все ниже и ниже.
– Зачем вам нужен Владимир Иннокентьевич? – раздался за спиной громовой бас.
От неожиданности я вздрогнула и повернула голову.
– Владимир Иннокентьевич, разве можно так пугать?
Передо мной стоял Захаров. Годы мало его изменили. Он оставался таким же худощавым, подтянутым, с неестественно прямой спиной. Помнится, в студенческие годы мы дразнили его Аршином. Тогда он редко надевал костюмы, предпочитая демократичную одежду: джинсы и свитера. Он и сейчас был в джинсах и в пуловере с поперечными полосами. Выглядел он очень молодо, от студента его отличала только седина в поредевших волосах на голове и в бороде.
– А ну-ка напомните, кто вы такие? Заочницы?
«Да, годы все-таки берут свое, – с сожалением подумала я. – Казалось бы, не так давно и виделись, а уже нас не помнит».
– Владимир Иннокентьевич, не признали? Я Марина Клюквина, правда, когда училась у вас, была Сафонова, – я назвала девичью фамилию. – Вы у нас читали тематические лекции – «Религии мира».
Захаров пожал плечами, мол, все равно не помню.
– А год назад вы в нашем агентстве покупали тур. Вы хотели побывать в Италии. Помните?
– Как же можно забыть? Флоренция, Рим, Ватикан… Прелестная поездка… А сейчас, простите… – Владимир Иннокентьевич замолчал, предоставив нам право огласить цель своего визита.
– Мы к вам по делу. Вы не могли бы уделить нам полчаса?
– Что ж, идемте. У меня до консультации с вечерниками есть час. Прошу, – Захаров открыл ключом дверь на кафедру и жестом пригласил войти внутрь.
Он включил свет, подошел к одному из письменных столов.
– Если вас не затруднит, возьмите вон те стулья и присаживайтесь. Извините, что не ухаживаю – годы не те.
Мы так и сделали.
– Владимир Иннокентьевич, мы пришли к вам как специалисту по религии.
– Когда это было?! Сейчас я читаю курс истории древних веков. Шумеры, древние египтяне, греки, римляне.
